– Мы создали маленького человечка, – сказал тот, кто всю свою жизнь избегал обязательств. – Я и не думал, что это произойдет таким образом!.. Я чувствую связь с малышом и с тобой. А ты?

Что она могла сказать? Она тоже чувствовала эту связь. Ребенок соединил Элеонор и Бена независимо от той любви, что она испытывала к мужу, от их будущего в Лоэннете, которое она себе нарисовала.

Следующие несколько месяцев Бен пребывал в восторге, ни секунды не сомневаясь, что их дитя – желанный подарок судьбы. Его оптимизм заражал Элеонор.

Бен считал, что все образуется. «Обязательно образуется. За свою жизнь я в этом убедился», – уверенно говорил он, и Элеонор начинала ему верить. Пусть все идет, как шло: она и ребенок в Лоэннете, а Бен здесь. До сих пор их это устраивало.

Летом, когда ей подошло время рожать, Бен заявил, что покидает кибитку. Сперва Элеонор испугалась, решив, что он передумал и навсегда уезжает из Корнуолла, но Бен убрал с ее лица прядь волос и сказал: «Я должен быть рядом. Я нашел новую работу, по объявлению в местной газете. На следующей неделе меня ждет мистер Харрис. Там вроде есть лодочный сарай, где иногда живут садовые рабочие?»

Наверное, Элеонор изменилась в лице, потому что Бен торопливо добавил: «Я не буду осложнять тебе жизнь, обещаю». Он ласково положил обе ладони на ее упругий круглый живот. «Я должен быть рядом, Элеонор, рядом с тобой и ребенком. Вы – мой дом».

* * *

Бен начал работать в Лоэннете поздним летом тысяча девятьсот тридцать второго года. Пришел по подъездной аллее в один из череды необычайно жарких дней, и со стороны казалось: он ничего не знает о поместье, просто вычитал в газетном объявлении, что нужен садовник. И даже тогда Элеонор убеждала себя, что все в порядке. Бен сможет без опаски смотреть, как растет его ребенок, она будет встречаться с Беном, когда захочет, а Энтони, милый Энтони, ничего не заподозрит.

Элеонор жила в выдуманном раю. Любовь, волнение перед рождением ребенка, долгое знойное лето – все это ослепило ее. Но вскоре иллюзии растаяли. Близость Бена сделала их отношения реальными. Раньше он существовал как бы в другом мире, а сейчас, в Лоэннете, стал частью жизни, которую Элеонор делила со своей семьей. В душе Элеонор зашевелилось чувство вины, которое она так долго подавляла.

Сейчас Элеонор отчетливо понимала, что совершила ошибку, когда изменила Энтони. И о чем только она думала? Что на нее нашло? Энтони – вот ее настоящая любовь. Элеонор вспоминала его юное веселое лицо – тем утром, когда он вытащил ее из-под омнибуса; на их свадьбе, когда Энтони легонько сжал руку Элеонор и улыбнулся, а она живо представила себе их безоблачное будущее; в тот день на вокзале, когда он уходил на войну, полный желания принести пользу отечеству, – и ей хотелось свернуться клубочком и умереть от стыда.