Правильно, он – цыган, вечный путник. Бен всегда так про себя говорил. А теперь он уходит. Покидает жизнь Элис так же небрежно, как когда-то в ней появился.

Внезапно Элис осенило:

– У тебя кто-то есть?

Бен не ответил, да и не надо было. По его сочувственному виду Элис поняла, что угадала.

Как в тумане она сдержанно кивнула и, не глядя не Бена, вышла из лодочного сарая. Голову выше, взгляд прямо, один ровный шаг за другим.

– Элис, твой подарок! – крикнул он ей вслед, но Элис не вернулась.

Только дойдя до поворота, она прижала рукопись к груди и со всех ног бросилась к дому, ничего не видя от слез.

Ну почему она все неправильно поняла? Элис сидела на садовой скамейке в беседке и размышляла, а вокруг бурлил праздник. В памяти вставал год их с Беном знакомства. Он всегда был рад ее видеть, внимательно слушал, когда она рассказывала о своих писательских опытах и о своей семье, даже давал советы, если Элис жаловалась на мать и на их разногласия. Элис впервые встретила такого отзывчивого человека.

Да, он никогда к ней не прикасался, во всяком случае так, как этого хотелось Элис, а ведь Дебора часто говорила о молодых людях и их похотливом, развязном поведении. Элис предполагала, что Бен просто ведет себя как настоящий джентльмен. В этом-то и проблема. Элис слишком много предполагала. Видела только то, что хотела видеть: отражение собственных желаний.

Удрученно вздохнув, она огляделась, ища мистера Ллевелина. Его все нет. Пора уходить. Надо же, она с таким трудом притащилась сюда, а он где-то ходит! Наверное, нашел себе более приятную компанию, вот и опаздывает. Придет сюда, а Элис уже не будет. Так ему и надо!

Но куда ей пойти? К гондолам? Нет, они слишком близко от лодочного сарая. Домой? В доме везде слуги, мамины шпионы будут только рады наябедничать, что Элис не послушалась. Танцплощадка? Вряд ли. Меньше всего ей сейчас хотелось скакать с веселыми возгласами, и потом, скажите на милость, с кем там танцевать?

Вот она, горькая правда. Ей нечем заняться, и нет никого для компании. Неудивительно, что Бен ее не любит. А за что ее любить? До полуночи всего десять минут, скоро начнут запускать фейерверки, а она одна-одинешенька. Ни надежд, ни друзей, и, похоже, нет смысла продолжать это существование.

Элис увидела себя со стороны, вернее, как будто сверху. Одинокая, трагическая фигура в своем самом лучшем платье сидит, обняв колени; девушка, которую в семье никто не понимает.

И правда, она немного похожа на девушку-иммигрантку, тоскующую на причале после долгого морского путешествия. Есть что-то необычное в ее ссутуленных плечах, наклоне головы, в красивой прямой шее. На самом деле это стойкая девушка, ей пришлось столкнуться с тяжелым горем. Всю ее семью убили (как? ужасно, трагично, детали пока неважны), но она полна решимости отомстить за смерть близких. Элис выпрямилась, медленно сунула руку в карман, погладила записную книжку. Думай, думай…