Эббот закрыл лицо руками, а потом, весь в слезах, снова посмотрел на меня.

– Десмонд, наверное, скоро отправится на войну.

– Да, наверное, – задумчиво проговорила я. В последнее время Эббот потеплел к своему старшему брату, и я была рада этому.

– Мне стыдно, что я так себя вел по отношению к Десмонду, когда он вернулся домой, – сказал мальчик.

– А почему ты так себя вел, Эббот?

Он глубоко вздохнул и ответил не сразу:

– Когда мама умерла, я подслушал, как отец разговаривал с мистером Бердсли. Они обсуждали дела поместья. Отец сказал, что Десмонд его не настоящий сын, и это несправедливо, что когда-нибудь он унаследует поместье вместо меня.

– Не понимаю, – сказала я. – Как это не настоящий? Он же…

Миссис Диллоуэй покашляла:

– Может быть, сменим тему?

– Да, конечно, – быстро согласилась я.

В ту ночь, прежде чем лечь спать, я постучалась в спальню миссис Диллоуэй.

– Извините меня. Можно войти?

Она предложила мне ветхий синий стул, а сама села на кровать.

– То, что говорил сегодня Эббот, – это правда? – спросила я.

Ее глаза были бесстрастны. Она будто погрузилась в прошлое.

– Лорд Ливингстон познакомился с ее светлостью на светском балу, – проговорила миссис Диллоуэй. – Она приехала из Америки, и он влюбился в нее с первого взгляда. Некоторые говорят, что он влюбился не в нее, а в ее состояние, но это было не так. Он любил ее. Глубоко и безумно. Но он не знал ее прошлого.

– Ее прошлого?

– У нее был сын, – продолжала миссис Диллоуэй. – В Америке.