— Все эти люди остались бы живы.

— Много лет ее мучило чувство вины, — сказала Эмили.

— А что с убийством Уильямсона через двенадцать дней? — спросил Беккер. — Я говорил инспектору Райану: как странно, что человек, которого звали Джон Уильямс, убил человека, чье имя — Джон Уильямсон.

— По словам Маргарет, Уильямс пребывал в прострации, был угрюм. Он так много пил, что девушка не могла находиться рядом. Он отыскал ее, клялся в любви, но Маргарет его прогнала. Одним из злачных мест, которые он посещал, была таверна, принадлежавшая Джону Уильямсону. Люди шутили, что эти двое, возможно, связаны родственными узами. Говорили, что Джон Уильямс по возрасту вполне годится в сыновья Джону Уильямсону, но вот Уильям-сын никак не может быть сыном Уильямса.[16]

— У меня голова кругом идет, — посетовал Райан. — Я уже начинаю думать как ваш отец. Уильям-сын?

— Вы понимаете? — спросила Эмили.

— Уильямсон. Сын Уильямса. Это сходство фамилий не давало ему покоя, — продолжил развивать мысль Райан. — Он убил сына Марра. Маргарет его бросила. Он мог никогда не увидеть собственного ребенка, возможно что и сына. Чувство вины терзало его, и наконец он окончательно лишился рассудка. Думаю, ваш отец сказал бы что-то вроде: когда Уильямс убил Уильямсона, он словно бы убил самого себя. И несколько дней спустя он действительно так и поступил: повесился в тюрьме «Колдбат филдз».

Двери аббатства внезапно распахнулись, и на улице загремел орган. Потянулись вереницей взволнованные прихожане — судя по лицам, не обретшие успокоения.

Органная музыка… Эмили вдруг поняла, где ей искать отца. Но времени на объяснения сейчас не было.

— Ребенок Маргарет, — произнесла она.

— Что с ним?

— Она родила сына. Зарабатывая на пропитание, она чистила водостоки, собирала на берегу реки куски угля. Ей удалось сохранить и выкормить ребенка. Когда мальчику было четыре года, она встретила отставного солдата и стала с ним жить.

— И?

— Мальчик получил фамилию этого солдата. Бруклин.

— ЧТО?!

— Сын Маргарет Джуэлл… сын Джона Уильямса… полковник Бруклин.

Де Квинси проснулся от прикосновения.

— Эй!

От испуга и неожиданности он, не глядя, лягнул ногой.