Сага извивалась, пытаясь вытащить трусы изо рта. Закашлялась, перевела дух, ощутила приступ тошноты.

Андерс дернулся в сторону, наткнулся на пластмассовый стул, отступил и уставился на пациента.

– Отпусти меня, – попросил он.

– Отпустить?

– Прошу тебя. Я сделаю все, что ты хочешь.

Юрек приблизился. Его морщинистое лицо было совершенно бесстрастным.

– Я убью тебя, мальчик мой, – проговорил он. – Но сначала тебе будет очень больно.

Сага замычала через глушившую звуки ткань и дернула ремни. Она не понимала, что происходит, почему Юрек прятался в комнате, почему он изменил их общий план.

Пластмассовый стул перевернулся.

Врач затряс головой, попятился, попытался отодвинуть Юрека одной рукой.

Глаза вытаращены. На щеках – капли пота.

Юрек двигался за ним. Внезапно он схватил Андерса за руку и толкнул на пол. Андерс сильно дернул плечом, чтобы стряхнуть его руку. Что-то хрустнуло, и молодой врач завопил. С военной точностью Вальтер рванул его руку в противоположном направлении, выкрутил, и рука повисла только на мышцах и коже.

Юрек рывком поставил врача на ноги, прислонил к стене и отвесил несколько оплеух – так, что у того занялось дыхание.

Повисшая рука быстро наливалась темным от обильного внутреннего кровотечения.

Сага закашлялась, она с трудом могла вдохнуть.

Врач плакал, как усталый ребенок.

Наконец Саге удалось немного изменить угол тела. Она рванула левую руку с такой силой, что потемнело в глазах, и вдруг освободилась. Тяжело дыша, вытащила трусы изо рта, снова закашлялась.

– Мы не можем бежать сейчас – у Берни не было снотворного, – быстро сказала она Юреку.

Левую руку жгло. Сага не видела, насколько она повреждена. Пальцы горели огнем.

Юрек порылся в карманах у врача, нашел ключи от камеры, сунул себе в карман, спросил, коротко глянув на Сагу: