– Настоящий художник, – ответила та и задрала подбородок.

– Да ну… не вижу разницы между моими картинами и порнухой с чешскими девчонками, – серьезно сказал Нико.

– Понимаю, что вы имеете в виду, – ответила Жанетт.

– Я бы лучше снимался в порнухе, чем писал маслом. – Нико подался к ней.

– Вас это шокирует? – хихикнула девица.

– Почему это должно меня шокировать? – спросила Жанетт.

– В искусстве нет ничего изящного, – продолжал Нико. – Это грязь, извращения…

– Ну, теперь вы зашли слишком далеко, – перебила Жанетт с шутливым возмущением.

Нико широко улыбнулся, кивнул и, флиртуя, не отрываясь смотрел ей в глаза.

– Где сейчас Самми? – спросила она.

– Не знаю, мне это все равно, – ответил Нико, не спуская с нее глаз.

– Он любит Самми больше, чем меня, – пожаловалась девушка и стряхнула что-то с груди.

Жанетт поднялась и подошла к айфону, который лежал на полу; белый адаптер был воткнут в розетку. Жанетт отсоединила провод, посмотрела на изображение Энди Уорхола на футляре и повернулась к Нико.

– Какой у вас код?

– Это личное, – ответил он и почесал в промежности.

– Тогда я запрошу помощь у “Эппл”, – пригрозила Жанетт.

– Зигги, – ответил Нико, не поняв шутки.

Он сидел, расслабленно свесив руки между ног, и смотрел, как она открывает его телефон и просматривает список звонков. Последний входящий был с телефона Рекса.

– Это Рекс Мюллер прислал вам вчера четырнадцать сердечек?

– Нет, – ухмыльнулся Нико.