Почти два дня назад, когда Сински привлекла Лэнгдона к работе, она даже не дала ему возможности забрать из дома паспорт. Она договорилась, что его беспрепятственно пропустят в аэропорту Флоренции как специального представителя Всемирной организации здравоохранения.

Когда «C-130» ВОЗ набрал высоту и взял курс на восток над Атлантикой, Элизабет обратила внимание, что сидевший рядом профессор плохо выглядит. Он не отводил взгляда от абсолютно глухой стены фюзеляжа.

– Профессор, в этом самолете нет иллюминаторов. Раньше это был военный транспортный самолет.

Лэнгдон повернулся к ней, и на лице у него не было ни кровинки.

– Да, я обратил на это внимание, как только поднялся на борт. Мне нехорошо в замкнутом пространстве.

– И вы стараетесь представить, что смотрите в воображаемое окно?

Он смущенно улыбнулся.

– Что-то вроде этого.

– Посмотрите-ка лучше сюда. – Она вытащила фотографию своего долговязого противника с зелеными глазами и положила перед ним. – Это Бертран Зобрист.

Она уже успела рассказать ему о своем столкновении с Зобристом в Совете по международным отношениям, его одержимости уравнением демографического апокалипсиса, пространных рассуждениях о благотворности черной чумы и, что хуже всего, исчезновении год назад.

– Но как может столь известный человек скрыться из вида так надолго?

– Ему помогали. Причем профессионально. Не исключено, что на правительственном уровне какого-нибудь государства.

– Но какое правительство станет попустительствовать созданию вируса чумы?

– Одно из тех, что стремятся раздобыть ядерное оружие на черном рынке. Не забывайте, что эффективный вирус чумы является идеальным биологическим оружием и стоит огромных денег. Зобрист мог запросто ввести своих партнеров в заблуждение и заверить, что его детище имеет ограниченный радиус действия. Только он сам представлял истинные масштабы поражающего эффекта своего детища.

Лэнгдон задумался.

– К тому же, – продолжала Сински, – Зобристу могли помогать не из-за власти или денег, а его единомышленники. У него было немало сторонников, готовых ради него на все. Он был настоящей знаменитостью. Кстати, не так давно он выступал даже в вашем университете.

– В Гарварде?

Сински вынула ручку и написала сбоку фотографии букву «Ч» со знаком плюс.

– Вы хорошо разбираетесь в символах, – сказала она. – Узнаете этот?