— Как нам ее найти?

Имя. Адрес.

— Вам это действительно надо знать?

— Мы должны искать везде.

— Я признаю, что занималась сексом с этими девочками. Но по-доброму. Я была с ними очень нежна и давала им потом деньги. Больше, чем они ожидали.

— Ты ведь не думаешь, что мы тебе поверим? Сколько в этом городе таких синих вибраторов?

Еще раз стукнув Сулимана Хайифа головой об стол, Вальдемар снова уселся на место. По пути к стулу он видит в зеркале свое отражение — лицо осунувшееся, стареющее, ускользающее понемногу с каждым днем. Он прятал лицо под маску, и оно давно сгорело под ней, потому что он следовал импульсам, отдавался самым примитивным инстинктам.

Насилие и сексуальность — одно и то же или нет?

Вальдемар знает: он уступил склонности к насилию. И знает, что никогда не соберется что-то с этим сделать. Ходить на сеансы к психотерапевту — не для него.

— Я не имею к этому никакого отношения!

Сулиман Хайиф всхлипывает, прижимает рукав рубашки к носу, пытаясь остановить кровь.

Вальдемар наклоняется над магнитофоном:

— Допрос Сулимана Хайифа окончен, шестнадцать часов семнадцать минут.

Малин сидит в туалете.

Она уже сделала свое дело, но не встает, ощущая ягодицами края потного круга. Закрывает глаза, думает.

Сулиман Хайиф останется в камере предварительного заключения, пока технический отдел не получит результат, пока краску с вибратора не сравнят с имеющимся материалом.

А потом?

Двадцать лет в тюрьме?