Оказалось, что сражаться с куклами гораздо проще, чем он предполагал, и несмотря на эпизодические уколы и царапины, куклы не могли причинить ему существенного вреда.

И они были совсем не такими страшными, как его уверяли.

Бумажные тигры.

Некоторые куклы действительно были частично сделаны из бумаги, и у Марка мелькнула мысль, не являются ли все угрозы девочки такими же иллюзорными, нереальными, более психологическими, нежели физическими. Быть может, единственным ее оружием против Марка и его товарищей была способность играть на их же собственных страхах.

Нет. Она убила Кристину. И, вероятно, убила Дэниела.

Так что ему необходимо быть предельно осторожным. Ни в коем случае нельзя ее недооценивать.

Марк уничтожил все куклы. Девочка даже не пыталась вмешаться, прийти им на помощь, и это показалось ему странным. Она могла бы напасть на него, пока он был занят, пока его внимание было отвлечено. Вероятно, внезапное нападение позволило бы ей добиться ощутимого преимущества. Но девочка оставалась на кровати, прыгая и крича на каком-то странном непонятном языке.

Отодрав голову последней кукле, Марк разорвал проколотые шилом дырки, служившие той глазами, и выпрямился, окруженный кучей пыли, мусора, волос и грязи. Обернувшись, он посмотрел на девочку.

Та его боялась!

Это очень его удивило. Марк не знал, как и почему это произошло, не знал, чему приписать свое внезапно обретенное могущество, и все же у него хватило ума воспользоваться этим преимуществом, и, не дав себе времени передумать, он бросился к кровати.

Девочка попыталась бежать, но оказалась недостаточно проворной. Бросок Марка застиг ее врасплох. Схватив девочку за грудь, он толкнул ее в стену. Она оказалась физически сильнее его, он чувствовал силу ее мышц, чувствовал в ней сжатую пружину энергии, однако изумление и страх девочки дали ему кратковременное преимущество. Он пнул ее коленом в пах, ударил локтем в грудь и стиснул руками ей горло.

Марк уже давно ждал, страстно желал этого. Именно это ему сказала Кристина, именно этого, несомненно, хотели Дэниел и остальные. Однако его руки сомкнулись у девочки на шее и уже готовы были свернуть ее…

… но он не смог это сделать.

Пусть девочка олицетворяла зло, пусть за многие годы – наверное, за многие столетия – она натворила немало бед, Марк не смог заставить себя убить ее. Что ни говори, она была ребенком. Какой бы порочной она ни была, девочка еще не стала взрослой, и это определяло все. Теперь Марк понял, почему уличные банды для расправы с некоторыми своими жертвами привлекали подростков. Какое бы гнусное преступление ни совершил ребенок, его практически никогда не осудят на смерть, и наказание непременно будет смягчено ввиду юного возраста.