Бен осмотрелся. Пещера была пуста. Кроме них двоих, здесь никого не было, даже Эшли. Странно! Он слышал производимые ею звуки, когда она передвигалась и бормотала что-то себе под нос, но сама женщина оставалась невидимой.

— Чего ты таращишься по сторонам, Бенни?

— Где я?

Дед поднял изуродованный артритом палец и постучал им себя по виску.

— Здесь, мой мальчик.

Бен сделал глубокий вдох. Его сердцебиение участилось. Это было каким-то безумием! Его дед и пещера, в которой они находились, стали колебаться, словно тающий мираж, их начала окутывать темнота.

— Эй, парень, ты должен успокоиться, — с укоризной в голосе проговорил дед. — Не гони волну, а иначе у нас ничего не получится.

Бен сглотнул комок. Начиная понимать, что происходит, он заставил себя расслабиться еще больше, позволив теплой волне разлиться по всему телу — от пальцев ног до макушки. Окружавшие его образы сразу же приобрели четкость и краски.

— Вот это другое дело, Бенни! Так-то лучше!

Стараясь дышать размеренно и глубоко, Бен проговорил:

— Ты — не мой дед!

— Конечно нет.

Дед мягко улыбнулся, а потом его лицо, словно восковая фигурка на огне, начало менять свои очертания: глаза раскрылись, брови стали гуще, а на его коленях возник посох с алмазным набалдашником. Перед Беном уже сидел не дед, а старый туземец, который привел их сюда.

— Так я выгляжу на самом деле, — проговорил он. — Меня зовут Мо'амба.

Старик по-прежнему говорил голосом деда, и было странно слышать его, исходящим из уст столь чуждого по внешнему виду существа.

— Но как?.. Почему?..

Бен был растерян до такой степени, что даже не мог толком сформулировать вопросы, роившиеся в его голове.

— Бенни, каждый из нас говорит только на своем языке. Поэтому мне приходится общаться с тобой напрямую, с помощью разума. Твое сознание переводит мои мысли в понятные тебе слова и образы.

— Значит, чтобы предстать передо мной, ты украл память моего деда?

— Это сделал не я, а ты сам. Именно твое сознание избрало образ твоего деда, чтобы придать телесные очертания хари 'хути.