На вешалке висела дряблая толстая кожа, от шеи до щиколоток.

Аннабель подошла ближе, и ей все стало ясно.

Это был костюм из латекса, комбинезон, который Конни надевала, чтобы казаться тучной и неуклюжей, как в фильмах с участием Эдди Мерфи или Робина Уильямса.

В глазах окружающих Конни д’Эйлс была неуверенной в себе, закомплексованной толстухой. По вечерам, сняв парик и вторую кожу, она превращалась в Констанцию, спортивного, крепкого человека. Внешне она больше походила на двуполое существо, нежели на женщину.

За костюмом Аннабель заметила узкое отверстие. Это была дверь в другое помещение, наполовину скрытая искусственной растительностью.

Аннабель подошла ближе и отодвинула пластиковые заросли.

В ноздри ей ударил терпкий запах. За дверью находилась последняя комната. На полках рядом с входом стояли многочисленные бутыли.

В центре помещения на столе лежал Джошуа Бролен.

Он не был привязан.

Его глаза были открыты, взгляд неподвижен и устремлен в потолок.

Аннабель захотелось немедленно броситься к нему, но она поняла, что преступница только этого от нее и ждет.

Молодая женщина осмотрелась.

Никого.

Оставалась только одна возможность: Конни д’Эйлс пряталась в этой комнате или за дверью, или под столом, на котором лежал Бролен.

Она могла притаиться во мраке первой комнаты, в которой было совершенно темно. Нет, это не имело смысла. Будь так, Констанция напала бы на Аннабель, когда та проходила мимо.

Аннабель была уверена, что преступница здесь, совсем рядом, и внимательно следит за каждым ее движением.

Молодая женщина подошла к Бролену.

Он не шевелился.

Нет, он не умер! Это только видимость! Его отравили!