— А… да. — Старик оглянулся на камеру Алека. — На самом деле это…

— Господи! Да этот тип напоминает бородавку с усами!

— А тут у нас… — уклончиво сменил тему старик, — а тут у нас герб мясников.

Картина была величиной примерно с кухонный стол. Красный щит с тремя ножами и топором, в центре — один из замков Абердина, слева — отрубленная голова барана, справа — быка. Под каждой головой витиеватым шрифтом был написан какой-то текст, прочитать его было трудно, так как лак, покрывающий картину, растрескался.

Стил присмотрелась:

— От жертвенных обрядов и пиров… летели дрызги крови… жертвенных быков.

Старик вздохнул:

— Не надо забывать, что цех мясников зарождался в то время, когда Абердин только-только начинал строиться. Если вы посмотрите наши книги, вы встретите там одни и те же фамилии, год за годом, столетие за столетием. Поколения мясников преданы своей профессии. И они же заботились об обществе. — Он начал загибать пальцы: — Милостыня бедным, финансирование общественных работ, обеспечение здравоохранения задолго до того, как национальная медицинская служба об этом задумалась… То, что привело вас сюда, не имеет никакого отношения к этой профессии. Нас не следует корить, что кто-то… что кто-то украл слова.

— Да ладно, не стесняйтесь, — усмехнулась Стил, — вы можете назвать этого мудака разъебаем и сволочью, я не упаду в обморок. — Она хитро подмигнула старику: — Ну, теперь говорите, кто имел сюда доступ двадцать лет назад?

— Этой картине больше ста семидесяти лет, инспектор. У нас пару раз в год проводятся дни открытых дверей. Мы водим людей по залам, разъясняем им всё, знакомим с историей картин, которые у нас тут выставлены.

— Вы хотите сказать, что это мог быть…

— А еще мы устраиваем ежегодные балы. Члены Объединения приглашают своих родственников и друзей, а иногда и клиентов. Но… — он грустно посмотрел на картину, — но, к сожалению, в этом году бал мясников пришлось отменить. Никто не захотел принять приглашение в свете всех этих ужасных событий…

Логан вытащил список допрошенных в 1990 году мясников:

— Скажите, а вас во время первого расследования не допрашивали?

— Нет, в семьдесят четвертом умер мой дядя, я поехал в Купар на полгода, чтобы помочь привести всё в порядок, и остался на девятнадцать лет. В Абердин я вернулся только в 1993 году. — Он улыбнулся: — Пропустил все страсти…

— Вы знаете кого-нибудь из этих людей?

Старик вытащил огромные очки и потер их о полу пиджака. Но и в очках ему пришлось держать список на расстоянии вытянутой руки от глаз. Он стал читать фамилии: