Тишина была прекрасной, густой и темной. Как шоколад.

Хитер даже не огорчилась, когда до нее донеслись звуки рубки.

В баре было полно освободившихся от дежурства полицейских и студентов; и тех и других привлекало сюда дешевое пиво. Смакуя каждый глоток, Логан сидел за столиком, где обычно сидела Стил, — в углу под телевизором.

— Ты подумай хорошенько, — сказал Ренни, одетый в сутану, перехваченную у горла собачьим ошейником, — как так получается, что, когда Мясник наносит очередной удар, нашего так называемого начальника полиции днем с огнем не сыщешь?

Логан придвинул опустошенную кружку к кладбищу других таких же в центре стола.

— Симон, ты опять, а?

— Тогда где он сегодня?

— Откуда мне знать?

— Вот именно! — Ренни многозначительно поднял палец.

— Я и где Стил не знаю. Но это не делает ее Джеком Потрошителем. — Он показал на пустые кружки: — Давай иди, твоя очередь.

Констебль встал и бодро зашагал к бару. По пути он благословлял страждущих. Девушку свою он оставил сидеть в компании Логана и других полицейских. Насчет наряда Лауры он не пошутил — на ней была форма школы «Албин». Разница в том, что концы рубашки, завязанные под грудью, оголяли живот. Да и юбчонка была такой короткой, что всякий раз, когда она двигала ногами в ажурных чулках, мелькали белые трусики. Декольте тоже было впечатляющим. Свои длинные светлые волосы Лаура забрала в хвостики и нарисовала на физиономии веснушки.

Логан никогда всерьез не увлекался фантазиями насчет школьниц, он же не педофил, в конце концов, но другие мужчины за столиком пожирали глазами ее грудь.

Телефонный звонок был едва слышен.

— Алло? — В гуще всего этого грохота и флюидов тестостерона Логан не мог разобрать ни слова. — Подождите. Я сейчас выйду наружу…

Перед входной дверью в паб «Арчибальд Симпсон» имелся гранитный портик, поддерживаемый ионическими колоннами, — настоящий рай для курильщиков. Он прошел через густой дым и стал слушать Колина Миллера.

— Ты снова в пабе? Один Бог ведает, как твоя печень справляется… Слушай, я тут покопался в материалах насчет жертв, понял? Нет, только из Абердина. Но насчет абсолютно всех. О каждом из них писали хоть немного в газетах за три-четыре недели до смерти.

— Точно?

— Да, абсолютно о каждом, понимаешь? Всё это завтра появится в газете на первой полосе: «Заголовки несут смерть жертвам Мясника». Продолжение на седьмой, восьмой и девятой страницах.

— Можешь переслать мне сноски электронной почтой?