– Он меня опередил, – вяло подтвердил Герлоф. – Я-то думал, Эрнст мне все рассказывает, а как оказалось, нет. Не все.

– Конечно, не все, – рассмеялся Гуннар, – потому что его каменоломня интересовала. Он хотел ее у меня купить за символическую сумму… а в обмен помалкивать про мои с Верой земельные сделки.

– Не так уж много он хотел.

– Не скажи, Герлоф, не скажи. Сейчас, может, эта каменоломня гроша ломаного не стоит, а в будущем… Скажем, казино в гротах и пещерах… неплохо, а? Или как? Так что я отказался. И вообще, если вы, старые дураки, думаете, что кого-то еще интересует эта древняя история, то вы глубоко ошибаетесь.

– Тебя-то она интересует, Гуннар. Иначе бы ты меня сюда не привез.

– В какой-то степени… зачем мне выжившие из ума пенсионеры, которые болтают на всех углах невесть что? У меня на Лонгвик большие планы, сейчас в строительной комиссии лежит большой проект. Предстоят серьезные инвестиции. Шестьдесят участков на продажу в ближайшие полгода… ты хоть соображаешь, что это за деньги?

Герлоф кивнул – очень даже соображаю.

– Я тебе уже сказал – никто, кроме меня, не знает. Ни Йон, ни дочь.

– Это очень благородно с твоей стороны, Герлоф, – все взять на себя, – спокойно, даже добродушно улыбнулся Юнгер. – И знаешь, я тебе верю.

– А Веру Кант ты тоже прикончил?

– Да ты что? Она с лестницы свалилась и сломала шею. Я так слышал. Я вообще никогда никого не убивал.

– Ты убил Эрнста Адольфссона.

– Нет… Мы поспорили – это да. Потом спор перешел в ссору.

– И он столкнул одну из своих скульптур с обрыва…

– Да, именно так. Он меня толкнул, потом я его толкнул – и он оступился, полетел с обрыва… хотел удержаться, ухватился за эту церковь каменную, а она его там и накрыла. Несчастный случай, полиция права.

– Ты убил Нильса Канта.

– Нет.

– Значит, не ты, а Мартин. А Йенс? Кто из вас убил Йенса?

Улыбка исчезла с лица Юнгера. Он посмотрел на часы и повернулся.

– Йенса кто убил, я спрашиваю? Он наткнулся на вас в альваре… в тумане. Чем Йенс-то был вам опасен? Пятилетний мальчонка?