– Деловое соглашение… – тихо сказала Юлия и посмотрела в окно.
Над городом сгущались сумерки.
Она думала о Мартине Мальме и его океанском сухогрузе.
О Гуннаре Юнгере, ограбившем Веру Кант.
И о Леннарте Хенрикссоне. Леннарт, в которого она влюбилась… или думала, что влюбилась… Леннарт Хенрикссон… он все же отомстил Нильсу Канту за отца.
И за все это заплатил жизнью ее сын.
– Я же говорю – деловое соглашение, – пробормотал Леннарт. – Я помогаю кое в чем Мальму и Юнгеру, они помогают мне.
– Значит, в тот день… вы встретились в тумане? В альваре?
– Гуннар утром позвонил мне и рассказал, что они будут ждать меня у памятного кургана. Но я немного задержался, а когда наконец приехал, там уже все пошло наперекосяк. Мартин валялся на земле, весь в крови – Нильс почуял недоброе и саданул его лопатой по лбу. Между прочим, первое кровоизлияние в мозг у него произошло буквально через несколько дней.
– А Йенс? – тихо спросила Юлия.
– Несчастный случай. Я его не видел… – хрипло сказал Леннарт, не глядя на нее. – Уже Нильс Кант был мертв, и только тогда… только тогда я увидел тельце под машиной. Когда я сбил Канта, он стоял с ним рядом… но я его не видел.
Он замолчал. Тягостное молчание продолжалось минуты две.
– И где вы его похоронили? – спросил Герлоф.
– На кладбище. В могиле Канта… – Леннарт говорил, как человек, которому против воли мерещатся детали кошмарного сна. – Мы в темноте погрузили тела Канта… и мальчика в машину. Повесили колокольчик на калитку кладбища – на тот случай, если кому-то вздумается прийти. Сняли дерн и стали копать… Землю выбрасывали на брезент… Копали и копали – всю ночь. Мальм, Юнгер и я. Это было так жутко… – Голос его внезапно дрогнул.
Юлия зажмурилась.
У каменной ограды, подумала она. Йенса похоронили у каменной ограды марнесского кладбища. И убил его человек, сжигаемый ненавистью… задыхающийся от ненависти – именно так сказал тогда предсказатель Ламберт Нильссон.
Она набрала в легкие воздуха.
– Но еще до того, как вы его похоронили… – сказала Юлия с закрытыми глазами, – еще
Леннарт молча кивнул.