– Нет, это не любовь, – она едва заметно вздохнула. – Я ему дорога, мы так долго вместе. Но любовь прошла давно. Он мне часто изменял. Правда, старался деликатно скрывать, но я чувствовала. Конечно, он испугался за меня. Боялся потерять, но это не любовь, увы.

– Я прекрасно помню, как он изводил меня своей ревностью. Мне даже кошмар приснился – он зверски избивает меня, когда находит в твоей постели. И кричит при этом, что убьёт меня так же, как Северцева.

– Но теперь ты понимаешь, наконец, что убить Гришу он не мог? Да и не было у меня с Гришей ничего. Он очень любил Юлечку.

– Кстати, – я вспомнил про видение. – Я разобрался, в чем состояло родовое заклятье, которого боялся Григорий. Если у мужчины до сорока двух лет не рождался ребёнок, он умирал. Поэтому мой дед так прожил долго, до восьмидесяти пяти. У него трое детей было.

– А Гриша не успел, – пробормотала Милана. – Олег, а у тебя дети есть?

– Нет. Я же тебе рассказывал. Моя жена погибла вместе с моим сыном. Больше я не женился.

– Ну, это необязательно. Можно и вне брака иметь.

– Милана, я стараюсь за этим следить. Мне лишние неприятности, алименты на детей ни к чему. А почему ты спрашиваешь?

Она помолчала, и печально ответила:

– Олег, у нас ведь детей с тобой не будет никогда. Ты ведь знаешь.

– Господи, да и Бог с ними, ну если хочешь, усыновим. Возьмём из детдома. Это не проблема.

– До тебя доходит, как до жирафа, – в голосе Миланы послышались раздражённые нотки. – Ты же принадлежишь тому же роду, что и Григорий. Ну, если он действительно твой троюродный брат.

Я откинулся на спинку стула, задумался. Милана права. Конечно, в родовые проклятья я не верил. Раньше, по крайней мере. Но встреча с Кастильским изменила мою точку зрения. Я задумчиво взял с подноса булочку, откусил кусочек, запил кофе.

– Ладно, все эти проклятья – хрень собачья. Не заморачивайся. Ты же сама в это никогда не верила. Чего сейчас боишься?

Милана нахмурилась, достала из пачки сигарету – верный признак того, что нервничает.

– Олег, я верю в проклятья. Артисты – народ очень суеверный. Но я не хотела выглядеть в твоих глазах дурочкой.

– Милана, – я нежно погладил её по руке. – Это случайное совпадение. Если бы Григорий не ввязался в неприятную историю, этот мерзавец его не заказал бы. Гришка до ста лет мог прожить, и наплевал бы на все проклятья.

– Возможно, – не стала спорить Милана. – Олег, как ты все-таки понял, что всем верховодит Розенштейн?

– Я и раньше догадывался, но затем получил подтверждение от него самого – подслушал разговор Мельгунова и Розенштейна. Они страшно ругались, пыль столбом стояла. Мельгунов был в ярости, я думал, его удар хватит.