Он поднялся. Лариса крепко зажмурила глаза, чтобы не видеть эту отвратительную наготу двух противоестественно слившихся тел.

— Что глазенки-то прикрыла, сучка?.. — захохотал Иохан. — Твой вкус утонченный коробит?.. Может быть, неэстетично, по-твоему?.. А я вот считаю, что самое то… Самая естественная и гармоничная композиция… Моя милая мамочка всегда ненавидела меня!.. Уродом считала… Я, видишь ли, не соответствовал ее представлениям об истинном типе арийской расы… Стыдилась меня. В комнате запирала, чтобы никто из посторонних не увидел, что у нее, этакой Кримхильды из Нибелунгов, сынок несоответствующий… Пугалом для всех вас меня сделала. Валькирий своих, дур тупоумных, мною пугала… Зато сама-то она была сильной личностью!.. Сверхчеловеком!.. И вот гляди, стерва, — вот он, этот сверхчеловек на полу валяется!.. А я с ним делаю что хочу!.. И теперь уже никого не загрызет!.. Никто из вас меня не загрызет…

Иохан задыхался. Многочисленные свежие шрамы на всем теле сочились сукровицей. В груди клокотало…

— Она убила меня… Сына своего убила… За то, что я твоего кобеля-муженечка порешил…

Лариса в ужасе подняла голову.

— Да! Именно я!.. Я!.. Потому что моя милая мамочка хотела из него для себя очередную игрушку сделать. И в кроватке с ним побарахтаться… С молоденьким… Она у меня такая!.. И по мужикам и по бабам специализировалась… И вас приучила… Так же как и ее в лагерях бабы научили друг друга вылизывать… Сверхчеловек!.. Прежде, небось, Роман ее прихоти ублажал… Потом сама же и прикончила… Свеженького мясца захотелось…

Иохан закашлялся. Выплюнул густой комок красной слизи.

— А тебя, сука, я всегда ненавидел! Ты, стерва очкастая, всю голову ей задурила… Она наплевала на меня. А тебя холила да лелеяла, как собственного ребенка… А меня и видеть не хотела… А я, между прочим, любил ее!.. Действительно любил!.. И не так, как ты сейчас видишь. А по-настоящему… Как сын… Почитал. Боготворил… А она… Знаю! Ты тоже считаешь себя сильной личностью. Сверхчеловеком! Так и подыхай же в этом подвале!..

Он засмеялся.

— Ты хотела… Ты пришла сюда, намереваясь умереть красиво?.. Да?.. На жертвенном алтаре?.. Черта с два, сука! — засверкал налившимися кровью глазами Иохан. — Будешь ползать по полу и блевать, пока не сдохнешь от удушья!.. Я мог бы сию же минуту свернуть тебе шею. Но я нарочно не стану этого делать. Потому что хочу, чтобы ты сдохла в этой газовой камере, которую я тебе устроил!.. Чтобы ты на собственной шкуре испытала то, что испытывали те, кого вы с моей матушкой приволакивали сюда… Сверхчеловеки!.. Фашисты!.. Эсэсовки!.. Мне на вас всегда было смешно смотреть!.. Я трахал… Мне позволено было трахать тех, кого мне подсовывала моя заботливая мамаша… А вы визжали от восторга… От своей власти… От своей исключительности…