— Очень милые планы. Кроме одной малости, — что мне делать, если ты вдруг решишь оставить меня вдовой?

— Ну, на это не так уж много шансов. Просто я хотел раскрыть все карты полностью, ничего не утаивая.

— Но я не в силах понять все это, — она посмотрела на него с отчаянием. — Неужели нельзя найти более простые и безопасные пути к будущей спокойной жизни, объясни мне, Майкл?

— Больше я, пожалуй, уже ничего не могу тебе объяснить. Лучше всего было бы вообще не говорить с тобой на такие смутные темы. Ты поменьше думай об этом, Кей, это не коснется ни тебя, ни нашей совместной жизни, если мы все-таки решим пожениться.

— Да как ты можешь предлагать мне пожениться, — замотала головой Кей, — если до сего дня ни разу не объяснился мне в любви? Как ты можешь хотеть жениться, если совсем не доверяешь мне? Как жить с человеком, которому не доверяешь? Ведь твой отец полностью полагается на миссис Корлеоне, я уверена. Достаточно посмотреть со стороны. Ведь так?

— Да, — согласился Майкл. — Но это совсем не значит, что он делится с нею своими заботами. К тому же у него имеются все основания доверять матери, и не потому, что он когда-то женился на ней, а потому, что она родила и вырастила для него четверых детей в не самые лучшие времена. Она заботилась о нем, была предана ему сорок лет их совместной жизни. Если у нас с тобой все пойдет не хуже, через сорок лет, наверное, я тоже стану рассказывать тебе кое-что, если ты, конечно, пожелаешь слушать.

— А жить нам придется там, в Лонг-Бич?

Майкл кивнул.

— Но в собственном доме, и никто не станет совать нос ни в твою кухню, ни в наши отношения. Так там заведено. Можешь не сомневаться, мы будем полностью предоставлены самим себе. Но жить все-таки пока желательно там.

— Потому что в городе для тебя опасно?

Тут впервые за все время Кей почувствовала гнев Майкла. Он не прорвался наружу ни единым грубым словом или жестом, просто на нее дохнуло ледяным холодом, и она почувствовала, что если бы не знала его близко, одной такой вспышки гнева хватило бы, чтобы раз и навсегда отбить охоту к браку с ним.

— Ты все еще остаешься под воздействием газетных публикаций, — сказал Майкл сухо. — Там пишут всякую чушь, а ты примеривши ее на моего отца и на Семью Корлеоне. Объясняю в последний раз, чтобы больше подобных вопросов не возникало. Мой отец — бизнесмен, который занимается исключительно делом и задача которого — обеспечить безбедное существование своей семье: жене и детям. Он старается также помогать по мере сил своим друзьям, а они, в свою очередь, приходят к нему на помощь в трудную минуту. Потому что не рассчитывают на защиту и помощь общества и не верят в его законы, обрекающие людей на униженное и бесправное существование. Такие законы не могут подходить для моего отца и ему подобных, вот они и отказываются принимать предлагаемые им правила игры, стремясь установить свои собственные. Может, тебе это покажется странным, но люди вроде моего отца по силе характера ничуть не уступают многим великим мира сего. Они могли бы вполне поменяться местами, и еще неизвестно, выиграло бы общество при подобных перестановках или проиграло. Тем не менее конечная цель моего отца: найти компромисс с окружающей действительностью, чтобы не вступать в конфликт и в то же время сохранить за собой собственную силу. Ведь на сегодняшний день только он один готов вступиться за тех, которому общество отказывает в защите, находясь при этом на нелегальном положении, а значит, действуя лишь по своему разумению, по своим неписаным законам.