– Не могли бы вы нам сказать почему? Брандт положил ногу на ногу.
– Как я уже говорил, я сильно испугался.
– Ваш командир, военный врач, отнесся бы к этому с антипатией?
– Не знаю, – все, что мог ответить Брандт.
Корва наклонился ближе к Тайсону и съязвил:
– Доктору Стиву этот вариант ответа понравится еще меньше.
В течение часа присяжные вшестером изощрялись друг перед другом в тонких психологических пассах, и Тайсон мог уже с уверенностью сказать, что присяжные составили о Стивене Брандте нелестное мнение. Все они пытались выяснить, почему Брандт не сообщил о преступлении, и что руководило им, когда после долгих лет молчания он решил рассказать об этом. Их очень интересовали отношения медика с Тайсоном и другими военнослужащими взвода. У Тайсона не возникало и тени сомнения в том, что присяжные в общих чертах поверили его версии о массовом убийстве. Но, как и в случае с Фарли, они не смогли, как ему показалось, сконцентрировать внимание на частностях. Наконец полковник Мур задал последние вопросы.
– Ранее вы заявили, что у вас с лейтенантом Тайсоном до этого инцидента вышла ссора.
– Да.
– Вы что-то упомянули о том, что кто-то кого-то толкнул?
– Меня толкнул лейтенант Тайсон, – пожаловался Брандт, – и я упал.
– Вы подавали официальную жалобу на него? – без видимого сочувствия спросил Мур.
– Нет.
– Не могли бы вы нам рассказать, из-за чего вышла ссора?
– Не помню, – лукавил Брандт.
– Вы относились к нему недоброжелательно? – пытался выяснить старшина присяжных.
– Нет.
– А вы потом обсуждали происшествие в госпитале с лейтенантом Тайсоном? – спросил Мур, подозрительно посматривая на Брандта.
– Нет.
– Ну хоть