— Майор Фонтин? — Офицер протянул руку: значит, не хочет здороваться официально.

— Да, сэр. — Эндрю пожал протянутую руку.

— Из Вашингтона пришла телеграмма, подписанная министром сухопутных войск. Вам надлежит вернуться домой, майор. И как можно скорее. Мне неприятно вам это говорить, но речь идет о вашем отце.

— Отец? Он умер?

— Он при смерти. Я обеспечил вам преимущественное право на получение предписания на ближайший рейс из Тансоннута. — И подполковник вручил ему конверт с красной каймой, на котором стояла печать штаба войск в Сайгоне. В таких конвертах перевозится почта курьерами из Белого дома и курьерами Объединенного комитета начальников штабов.

— Мой отец уже давно болеет, — задумчиво сказал Фонтин. — Этого известия можно было ждать. У меня здесь на день работы. Я буду в Тансоннуте завтра вечером.

— Как хотите. Главное, что мы вас нашли. И вы получили сообщение.

— Я получил сообщение, — сказал Эндрю.

* * *

Стоя в будке телефона-автомата, Адриан слушал усталый голос сержанта. Сержант лгал, но теперь более правдоподобно, кто-то, видимо, солгал ему самому. Результаты вскрытия: Невинс, Джеймс, мужчина, черный, жертва наезда, грузовик с места происшествия скрылся, не обнаружено никаких признаков повреждений черепа, шеи и глотки, не связанных с механическими травмами, полученными при столкновении с грузовиком.

— Перешлите мне копию отчета и рентгенограмму, — попросил Адриан. — Мой адрес у вас есть.

— К отчету не приложены рентгеновские снимки, — машинально ответил сержант.

— Запросите их! — отрезал Адриан и повесил трубку. Ложь! Повсюду ложь и уклончивые ответы. И он — самый большой лгун! Он солгал себе, согласился с этой ложью и заставил других принять ее. Он встретился с группой не на шутку перепуганных молодых юристов, сотрудников министерства юстиции, и убедил их, что в данных обстоятельствах необходимо отсрочить оформление судебных повесток. Надо продумать логику обвинения, сопоставить улики, получить хотя бы второе признание — идти в военную коллегию, имея на руках список имен, бессмысленно.

Нет, не бессмысленно! Момент был очень удачный, чтобы прижать военных и потребовать немедленного расследования. Человека убили, улики, которые он держал при себе, были украдены с места преступления. В уликах содержался приговор «Корпусу наблюдения»! Вот вам имена! Это же важнейший пункт признания.

Давай действуй!

Но он не смог. Список открывался именем его брата. Выписать судебную повестку — означало обвинить брата в соучастии в убийстве.

Иной вывод сделать невозможно. Эндрю был его братом-близнецом, и он не был готов назвать его убийцей.