На следующее же утро в «Оссерваторе Романо», официальной ватиканской газете, имеющей пятимилионный тираж и расходящейся по всему миру, появилась маленькая заметка. Заголовок ее гласил: «OGGETTO SPARITO DAI MUSEI VATICANI?» «Из ватиканского собрания похищено произведение искусства?»

Согласно этой заметке при ежегодной инвентаризации ватиканских музеев была обнаружена пропажа резных нефритовых шахмат эпохи Сун. Эти шахматы изумительной работы в начале четырнадцатого века привез из Китая Марко Поло и подарил венецианскому дожу. Известно, что когда в 1549 году папа Павел III играл с легендарным шахматистом Паоло Бои и проиграл, они пользовались именно этими шахматами. В конце концов уникальные шахматы попали к Цезарю Борджиа, и тот оставил их себе. Позднее их подарили одному из пап, происходившему из семейства Медичи, Льву, и тот их очень любил; они даже изображены на одном из его портретов.

Газета цитировала некоего представителя ватиканского музея, страстно опровергающего выдвинутое предположение. Однако при этом музей отказывался предоставить какие-либо доказательства того, что редкий экспонат по-прежнему находится на месте. Затем следовало короткое, негодующее высказывание старшего хранителя музея, монсиньора Лоренцо Баттальи. Монсиньор Батталья заявил, что в каталогах ватиканского музея числятся сотни тысяч произведений искусства и что, поскольку хранилищ не хватает, совершенно не удивительно, что некоторые предметы в течение какого-то времени не удается отыскать – но это еще не повод считать, что имело место воровство.

Сидя в номере-люксе «Хасслера» и попивая кофе, Брайсон прочел эту заметку с глубоким чувством профессионального удовлетворения. Он не так уж много потребовал от монсиньора Баттальи. В конце концов, опровержения целиком и полностью соответствовали истине. Легендарные нефритовые шахматы эпохи Сун по-прежнему покоились в одном из сотен ватиканских хранилищ; подобно большей части бесчисленных сокровищ Ватикана, они никогда не выставлялись на обозрение. По крайней мере, их не выставляли вот уже свыше сорока лет. Их никто не крал – но любой человек, прочитавший заметку, наверняка будет убежден в обратном.

И Брайсон был уверен, что нужные ему люди непременно эту заметку прочтут.

Он снял трубку и набрал номер одного своего давнего знакомого из Пекина, китайского чиновника Янга Йингчао, ныне занимающего высокий пост в министерстве иностранных дел. С тех пор, как Янг вел дела с Хескет-Хэйвудом, прошло уже лет десять, но китаец сразу же узнал трубный глас Джайлза.