– Уоллер... слава богу, он уехал! Но нам нужно теперь отыскать его.

– О господи! Я уверен, что он в курсе. Но Крис Эджкомб...

Елена спрятала лицо в ладонях.

– Боже милостивый, Крис! И Лейла!

– И десятки других людей. С большинством из них я даже не был знаком, но у тебя наверняка были среди них друзья.

Елена молча кивнула и опустила руки. Глаза ее были полны слез.

Помолчав немного, Брайсон подытожил:

– Должно быть, они подключились к сети низкого напряжения и заложили взрывчатку – пластиковую скорее всего – по всему центру и под ним. Они ни за что не сумели бы это провернуть без точки опоры внутри центра – без человека, сменившего сторону. Директорат вплотную подобрался к «Прометею» и вот-вот мог разгадать их планы, а потому его следовало нейтрализовать. Они натравили на Директорат меня – и наверняка не только меня, – но, когда все эти усилия не увенчались успехом, они сами перешли в наступление.

Ник прикрыл глаза.

– Уж не знаю, какие тайны и какие планы они так рьяно защищают, но нам остается лишь предположить, что эти тайны и планы чрезвычайно важны для людей, стоящих за «Прометеем».

Отсюда следовало, что им не следует открыто, в лоб браться за самого громогласного сторонника договора, лорда Майлза Пармоура, – так они бы лишь разворошили осиное гнездо, не добыв никакой информации. Таких людей слишком хорошо охраняют, да и сами они слишком хорошо умеют обманывать и сбивать других с толку. Кроме того, инстинкт настойчиво твердил Брайсону, что лорд Пармоур – не тот человек, который им нужен. Он был номинальным главой, марионеткой. Он постоянно находился на виду, привлекал всеобщее внимание и не способен был действовать исподтишка, за кулисами. Нет, управлял всем не он. Заправилой был какой-то человек, лишь косвенно связанный с Пармоуром. Но как именно они связаны?

Заговорщики из «Прометея» были чересчур умны и слишком предусмотрительны, чтобы оставить подобную связь на виду. Вся документация наверняка была переделана или стерта. Этого кукловода и протянувшиеся от него нити не разглядит даже самый внимательный взгляд. Единственной невольной подсказкой могут стать уничтоженные документы – из того, чего именно недостает, тоже можно сделать некоторые выводы. Однако искать подобные бреши – все равно что искать пресловутую иголку в стоге сена.

В конце концов Брайсон решил, что им стоит копнуть поглубже, порыться в прошлом. Собственный его опыт свидетельствовал, что правду можно отыскать именно там, в старых файлах и отчетах – в документации, в которую редко кто заглядывает, которая разбросана по разным местам и которую слишком трудно убедительно подделать.