Чем бы ни занимались прометеевцы – сейчас они все собрались в одном месте. Брайсону было необходимо немедленно попасть туда.

– Тот санитар... – начал было Брайсон. Он рассказывал Елене о странно знакомом человеке. Но резко оборвал себя на полуслове, почувствовав неожиданное головокружение. В сознании у Ника словно вспыхнула яркая картинка. Бетонный общественный туалет в парке Рок-Крик. В туалет врывается шофер Данне, желающий немедленно видеть своего босса. Тонкий, стройный, мускулистый чернокожий человек. Соломон. Он стреляет в Ника с каким-то жестоким, почти садистским выражением в глазах. Тот же самый человек, скорчившись, лежит на бетонном полу – мертвый. Из ран в груди струится кровь – его застрелил его же собственный босс.

Пришедшее осознание было почти болезненным.

– Это был шофер Данне. Очевидно, он шпионил за Данне по заданию «Прометея».

– Но... но мне кажется, ты говорил, что он умер, что Данне убил его!

– Господи, да что мне только не казалось! У каждого мало-мальски приличного разведывательного агентства есть в запасе такие маленькие фокусы. Пакетики с кровью, крошечные взрывные устройства на батарейках – кажется, их называют петардами. Оснащенный такими штучками костюм. Целый мешок трюков! Я малость сбился с пути, и Данне решил устроить драматическую постановку, чтобы снова направить меня к цели... Постой... послушай.

Елена склонила голову набок.

– Что ты услышал?

Откуда-то издалека раздавалось отчетливое стрекотание вертолета. Поблизости не проходил ни один вертолетный маршрут, и вообще не было ни одной посадочной площадки для вертолетов.

– Это вертолет – одна из самых бесшумных моделей. Похоже, он сейчас прямо над нами. У тебя есть маленькое зеркальце в сумке – в пудренице, например?

– Конечно.

– Я хочу, чтобы ты опустила стекло со своей стороны и попробовала посмотреть в зеркальце на то, что находится прямо наверху. Постарайся сделать это так, чтобы никто не заметил, что ты высматриваешь.

– Ты думаешь, этот вертолет преследует нас?

– В последние несколько минут уровень звука остается постоянным – он не затихает и не усиливается. Он уже несколько миль летит прямо над нами.

Елена открыла пудреницу и чуть выставила ее в открытое боковое окно.

– Там действительно что-то есть, Николас. Да. Это вертолет.

– Сукин сын, – пробормотал Брайсон. Знак, который они только что проехали, гласил, что через милю будет мотель. Брайсон прибавил скорости, перевел машину в правый ряд и следом за побитым «Эльдорадо» въехал на стоянку при мотеле. На корпусе «Эльдорадо» кое-где виднелись пятна ржавчины, выхлопная труба погнулась так что едва не касалась земли, а замок на капоте двигателя очевидно, сломался в незапамятные времена, и его заменяла скрученная проволока. Брайсон посмотрел на водителя, вылезшего из машины. Это был неопрятного вида длинноволосый мужчина с мутным взглядом, одетый в потертые джинсы, черный берет и черную футболку с изображением группы «Благодарные мертвые» на груди. Поверх футболки была небрежно наброшена зеленая парусиновая куртка армейского образца. «Пьяница, – подумал Брайсон. – Алкаш».