Йошокава прочел его мысли по лицу.

– Не обращайте слишком большое внимание на то, что вы видите, Фицдуэйн-сан, – сказал он. – Уродство большинства зданий – это сторона чисто внешняя. Характер Токио не в архитектуре; его определяют энергия и нрав жителей. Что касается зданий, то не забудьте: в 1923 году город был до основания разрушен землетрясением. Не успел Токио отстроиться, как его сравняли с землей американские бомбардировщики. Теперь же на носу новое землетрясение! Согласитесь, что в этом контексте дома не самое важное. Йошокава улыбнулся, и Фицдуэйн захохотал.

– И при всем при этом в Токио сохраняются самые высокие в мире цены на недвижимость и на землю!

– Это так, – кивнул Йошокава. – Земля является для японцев священной. Нас с детства воспитывают, что у нас ее мало. Кроме того, недвижимость часто используется в качестве залога при страховании финансовых сделок. Неудивительно, что цены на землю словно взбесились. Если основываться на цене земли в Токио, по которой она продается, то, продав только лишь столицу, можно было бы, правда – в теории, скупить всю землю в Соединенных Штатах. Продав участок в центре Токио, на котором стоит дворец Императора, можно было бы свободно купить всю Канаду!

– Я так понимаю, что и Намака сколотили свое состояние на спекуляции недвижимостью и землей? – предположил Фицдуэйн.

– Да, – кивнул Йошокава. – То, что сразу после войны было никому не нужно, те же старые бомбоубежища, через тридцать лет стоило миллионы и миллиарды йен. Намака специализировались на том, чтобы убеждать людей продавать свои крошечные наделы, причем не на их условиях. Несговорчивые владельцы могли внезапно обнаружить, что их ребенок пропал, они могли попасть под машину или просто исчезнуть. Все проделывалось аккуратно и чисто. Несколько раз, когда дело шло о крупных участках, конкуренты братьев Намака подверглись нападению правых экстремистов “Яибо”. И хотя прямой связи между ними как будто не было, в конечном счете результат их налетов был выгоден Намака.

– А Ходама? – спросил Фицдуэйн.

– Он уточнял детали проектов, устанавливал необходимые связи и, кроме всего прочего, обеспечивал политическое прикрытие, – объяснил Йошокава. – Но сам всегда оставался в тени.

По пути через населенный пункт, который, по словам Йошокавы, и был столицей Японии, Фицдуэйн не раз обращал внимание на небольшие зеленые островки, которые подозрительно напоминали огороды и посевы. Некоторые из них определенно выглядели как рисовые плантации, остальные были засажены овощами.

– А что здесь, в центре города, делают эти подсобные хозяйства? – спросил он наконец. – Особенно если участки под застройку так дороги…