Я проводил Келли до его машины. На прощание он сказал:

– Жалко, что ты больше не учишься. Из тебя вышел бы отличный профессор.

– А кто сказал, что я больше никогда учиться не буду? – со смехом возразил я.

Когда я вернулся в участок, Брекстон посмотрел на меня с кривоватой усмешкой и произнес:

– Наконец-то мы с тобой один на один, шериф Трумэн. Наконец-то.

* * *

Ближе к вечеру надвинулась гроза. Дождь забарабанил по окнам полицейского участка.

В четыре часа я спросил Брекстона, что он хочет на ужин.

– Омара. Хорошего крупного омара.

– Ты не в рай попал, а в Мэн.

– Тогда бифштекс.

– Ладно, только местные бифштексы могут тебя разочаровать. Сандвичи и бургеры у нас приличные, все остальное – так себе.

Когда посыльный из «Совы» доставил заказ, я открыл камеру, поставил туда стул и сел рядом с Брекстоном. Он ужинал на своей койке, я поставил поднос себе на колени.

– Не боишься, что я удеру? – спросил Брекстон.

– Куда? До ближайшей цивилизации ехать и ехать! К тому же для тебя самое безопасное место как раз в нашей дыре.

– Может, и для тебя Версаль тоже самое безопасное место, – пробормотал Брекстон.

Этим совместным ужином я хотел показать Брекстону, что я ему доверяю и действительно не вижу в нем убийцу Данцигера.

– Ты сечешь, что Гиттенс может сюда заявиться? – сказал Брекстон.

– Секу.

– И что будешь делать?