– Это очень понравилось бы доктору Доджерсу, – сухо заметил конгрессмен.

– Не сомневаюсь, – согласился Джейк.

Наконец, все кончилось. Его отпустили.

Было четыре часа. На ступеньках Найт заметил:

– Счет два-один.

Он был прав. Если полный состав комитетов по делам вооруженных сил обеих палат даст добро и на пленарных заседаниях палата представителей и сенат проголосуют «за», то потом уже начнется война с комитетами по ассигнованиям, чтобы они дали деньги на закупку самолетов.

Джейк простонал.

– Успокойтесь. Вы держались отлично.

– Идемте поищем пива. Я умираю от жажды.

* * *

В воскресенье утром, когда Джейк и Кэлли гуляли по пляжу, а Эми каталась по волнам на доске, они снова заговорили о «Минотавре».

– Как я понимаю, – заметил Джейк, – он не крот в обычном смысле слова. Он не русский, засланный сюда много лет назад и пролезший на высокий пост. Он американец. Предатель.

– Мир разведки и контрразведки, – сказала Кэлли, – напоминает мне «Алису в Стране чудес». Все совсем не так, как кажется на первый взгляд.

– Что тебя натолкнуло на эту мысль?

– Если ты что-то потерял, ищешь это во всех обычных местах и не находишь, к какому выводу ты придешь?

– Что оно не в обычном месте.

– Вот именно. И раз ФБР три года ищет крота, значит, он сидит не в обычном месте.

– Но обычные места – это посты, на которых человек имеет доступ к соответствующей информации.

– А может, крота и вовсе нет.

Джейк уставился на нее.