Он создал свою собственную страну и правил ею более пятнадцати лет. Урождённый бизнесмен, путешественник, гурман и бабник, он открыл сразу три «сайта» в Интернете: для себя, для тёщи и для любовницы. Некоторые считали его желчным и склочным шизиком, но они жестоко ошибались.

Первую свою комедию, пародирующую «Горе от ума», он написал в 18 лет от роду, выписавшись из психбольницы, куда его доставили, спутав с соседом по лестничной клетке. Но тем, кто скажет, что это был всего лишь жалкий плагиатор, мы ответим: плагиаторы — все те, у кого Боря брал сюжеты и реплики. Их оригинальность ещё надо доказать. Попробуйте это сделать в нашей стране!

Итак, перестало биться это сердце, чтобы вечно бился наш высокий долг — прославлять пантеон великих хохмачей, умеющих при помощи шутки и некоторого количества долларов устранять авторитарные режимы. Он выше Достоевского, Бальзака и Бени Канцелъсона, вместе взятых. Он первым вывел на сцену новую породу дураков с висячими ушами — «Хохматикус руссикус» и вёл её за собой все постперестроечное время. Разве это не вклад в мировую культуру?

Ура, господа! Боря ушёл, чтобы уже никогда не уйти из всех учебников по серьёзной литературе лёгких шуток и милых скабрёзностей!..»

Голова кружится, старое прошлое мешается со вчерашним, но Яромир Шалвович с радостным чувством мысленно повторяет: «Моя формула оказалась единственно верной: России нужен не коммунизм, а поголовный алкоголизм плюс, общая фестивализа-ция быта!.. За эту коронную фразу его однажды назвали «королём русского Хохмоленда»…

Да, да, людям, течение истории которых остановлено, страшно жить в реальности, они предпочитают вымысел. Тут евреи не виноваты: теперь всякий будет унижать и разрушать их мир, русские бандеровцы уже никому не помеха…

Вот только Сталин с его «Завещанием» всё ещё тревожит. Два десятилетия Яромир, числясь инженером одной дохлой конторы, занимался выслеживанием людей, знавших или, может быть, слышавших о «Завещании». Они казнили восемь подозреваемых, но самого завещания так и не разыскали: будто сквозь землю провалилось…

В 90-х годах — вот когда надо было репрессировать весь этот сталинский сброд! Тогда кругом преобладали наши, их поддерживали, их носили на руках… Счастливое время Собчаков и Новодворских… На главных улицах Ленинграда и Москвы всюду в витринах пестрели семисвечники и звёзды Давида. И все он кричали: «Мы тут! Мы победим!..»

Яромир Шалвович вдруг как бы заново увидел комнату, в которой лежал, и, содрогнувшись, догадался, что он уже умер. Пошевелиться он не мог, сердце не билось и вообще он никак не ощущал своё тело.