Как продвигалось расследование дальше, я не знаю. Мне сообщили, что непосредственный начальник Миронова Чернов уже не находится на своем посту, а генеральная прокуратура завела на него уголовное дело. Та же самая история случилась и с первым заместителем губернатора господином Суриковым, с той разницей, что он успел пуститься в бега. Найдут его или нет уже не мое дело.

Новый год я справляла в одиночестве. Телефон в моей квартире разрывался, несколько раз под окнами до поздней ночи стоял «Мерседес» цвета серебристый металлик, а мужчина, называвший себя в чате Мастером, нервно прохаживался под окнами и курил. Я наблюдала за ним из-за занавески, но поскольку света не зажигала, меня он, наверное, так и не увидел. Я же видеть никого не хотела.

Толик пришел в себя и пошел на поправку. Никита, как мне сказали в больнице, открыл глаза тридцать первого декабря, за час до наступления Нового года. Толика я навестила, а к Никите меня обещали пустить позже. Я обещала Толику дочитать «Королеву Марго», а если он будет поправляться такими же темпами, то следующей книгой станет «Мастер и Маргарита».

Рождество я вознамерилась встретить дома у своих родителей. Надо с прискорбием заметить, что поскольку и отец и мама работают на железной дороге, их праздники никак не коснулись, и им пришлось выйти на работу как раз накануне Рождества, шестого числа. Мне было велено привести дом в порядок, чем я и занялась.

Встать пришлось рано. Зима в том году выдалась холодная, а печь в родительском доме топила неважно. Наверное, забились колосники, а может еще какая напасть случилась. Во всяком случае, угля в этом году мы расходовали в два раза больше. Да и уголь был не слишком хороший, одна мелочь. Ни электрического, ни газового отопления у моих родителей не было, о чем неоднократно жалели мы с мамой, когда нам по очереди приходилось таскать тяжеленные ведра с углем. Я пришла в родительский дом и принялась за работу.

Спустя несколько часов, дом сверкал чистотой. На плите булькала свекла, из которой я собиралась сделать винегрет. Часть его ингредиентов была уже приготовлена. Курица жарилась в духовке, испуская соблазнительные дразнящие ароматы. Сытый пес, коему вместе с кашей перепало немало обрезков со стола, блаженно дрых у печки, Самсон, которого я притащила с собой, валялся тут же, опершись о теплую собачью спину. То, что по природе они обязаны враждовать, ни кота, ни пса абсолютно не интересовало.

Я глянула за окно. Темнело. Угольное ведерко было совсем пустым, а печь прогорала. Я вздохнула, накинула мамин плащ, в котором сама себе напоминала бабу на чайнике, взяла ведерко и отправилась за углем. Пес соскочил с места и побежал за мной. Я не возражала. С недавних пор я предпочитала не прогуливаться в темноте в одиночестве.