Женщина в черном крикнула:

— В дом! Быстро!

Джон вздрогнул. В этом голосе почудились странно знакомые нотки.

Но теперь ему было не до того. Он схватил женщину с младенцем за руку и потащил их в двери. Они вновь оказались на складе, где все было перевернуто вверх дном, затем последовали за своей таинственной спасительницей в торговое помещение, стены которого были забрызганы кровью, а по полу расползались ее темные лужи. В разных углах лежали убитые — четверо гвардейцев и Гасан. Воздух был пропитан запахом крови и смерти. Сердце у Джона сжалось. Гасан успел расправиться с четырьмя гвардейцами, прежде чем сам получил смертельное ранение в грудь.

— Гасан! — ахнула арабка с младенцем и зарыдала.

Женщина в черном торопливо заговорила с ней по-арабски и, ни на секунду не умолкая, начала раздеваться. Сбросила черное одеяние, откинула пуши с лица. Потом, продолжая задавать вопросы, стащила нечто напоминающее сбрую — видно, благодаря ей она казалась горбатой. А затем, со вздохом облегчения, выпрямилась в полный рост, который составлял примерно пять футов девять дюймов. Джон наблюдал за всем этим в состоянии полного оцепенения. И даже вздрогнул, когда она поправила на рукаве твидового жакета повязку с эмблемой ООН, разгладила ладонями серую юбку, а затем сунула арабское одеяние на дно большой полотняной сумки. Это превращение заняло не больше минуты, и все это время она продолжала неумолчно говорить с женщиной-арабкой.

Но Джон был потрясен не самим фактом превращения, а внешностью представшей перед ним женщины.

Почти такие же, как были у Софи, золотистые волосы, хотя она носит их короткими и завитыми у ушей. Тот же чувственный изгиб розовых губ, прямой нос, четко очерченный подбородок, прозрачная и белая, как фарфор, словно светящаяся изнутри кожа. Тот же насмешливый взгляд темных глаз, хотя сейчас глаза эти смотрели на него строго и прямо. Перед ним стояла сестра Софи, Рэнди.

Смит всплеснул руками.

— Господи, что ты тут делаешь?

— Спасаю твою задницу! — огрызнулась Рэнди Рассел.

Но Джон почти не слышал ее. Ему казалось, что сердце вот-вот разорвется в груди. Он уже забыл, как похожи были две сестры. И теперь, при одном только взгляде на Рэнди, по коже у него забегали мурашки, и он не мог, просто был не в силах отвести от нее глаз. Ему пришлось даже ухватиться за край прилавка — показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Он заморгал и отчаянно затряс головой. Нет, так нельзя!

Закончив расспрашивать о чем-то пожилую женщину с ребенком, Рэнди Рассел обернулась к Смиту. Лицо ее сразу же стало холодным, как мрамор. Нет, она совсем не похожа на Софи.