— Вы недавно работаете детективом, не так ли?

— Недавно.

— Мне сразу это стало ясно, потому что настоящий офицер на вашем месте следовал бы протоколу. Он пришел бы к помощнику инспектора, представился и попросил, если возможно, разрешения ознакомиться с документами по делу. А вы… вы… Вы что, опять хотите меня перебить?

Амелия хотела, однако не стала.

— Нет, — сказала она.

— Вы нанесли мне личное оскорбление. — Брызги слюны слетали с его губ, словно картечь.

Джеффрис замолчал. Можно ли теперь ей ответить? Но, собственно, какое это имеет значение?

— Я не хотела вас оскорбить. Я просто провожу расследование. Мне понадобилось дело, которое я никак не могу найти.

— Что значит «никак не могу найти»? Если вы так же неаккуратны в своем расследовании, как и в исполнении правил протокола, я не удивлюсь, если вы сами и потеряли документы, а теперь пытаетесь прикрыть задницу, сваливая вину на кого-то другого.

— Документы были взяты из сто тридцать первого отделения и переданы сюда.

— Кем? — рявкнул Джеффрис.

— В том-то и вопрос. В журнале регистрации отсутствовало имя запрашивавшего.

— А были ли какие-то другие дела, которые поступили к нам? — Он присел на край стола и уставился на нее.

О чем он? Она нахмурилась.

— Дела откуда-то еще?

— Я не понимаю, о чем вы.

— А вы знаете, чем я здесь занимаюсь?

— Извините?

— Какой работой я занимаюсь в сто пятьдесят восьмом?

— Вы руководите отделением, я полагаю.