— Этот санитар не должен давать показания, ни под каким предлогом! — хрипло шептал Джексон на ухо Шмидту.

— Какой санитар? — спросил Шмидт, которого одеяние Питера не навело на мысль о его профессии.

— Тот тип. Это санитар из клиники Гальярди! Он совершал предосудительные действия по отношению к пациентам, особенно мужского пола!

— Он гомосексуалист? — спросил Шмидт, ненавидевший голубых почти так же, как негров.

— Да! Я был вынужден отстранить его на время. Теперь он хочет отомстить!

— Понимаю, понимаю, — сказал Шмидт. — В таком случае я буду протестовать против его свидетельства. Это непредвиденный свидетель, о нем вообще не было речи!

Судья сделал знак, и адвокат подошел к нему.

— Доктор Шмидт, — объяснил судья, — прокурор Кубрик хочет вызвать нового свидетеля, Питера Лэнга.

— Я официально заявляю протест! — возразил Шмидт.

— Я знаю, что это определенное отступление от обычного протокола, — ответил судья Бернс, — но вы, самое большее, можете получить однодневную отсрочку. Мне кажется, мы все хотим с этим покончить! В любом случае вам, как и мне, известно, что прокурор может подать апелляцию и потребовать заслушать показания этого нового свидетеля, которые уже не будут непредвиденными.

Доктор Шмидт взвесил все за и против.

Он был уверен в себе: его заключительная речь произвела сильное впечатление на присяжных. За его спиной достаточно выигранных дел, чтобы не сомневаться в том, что победа у них уже в кармане. Он не просто посеял в сознании присяжных обоснованные сомнения — он убедил их, что основания выдвинутого против его клиентов обвинения ничтожны, что Катрин Шилд всего лишь мелкая интриганка; возможно, ее изнасиловали два негра после оргии в баре «Гавана», в которой она участвовала добровольно.

Что же касается сказанного Джексоном, то, по всей видимости, это не так уж важно. Ничтожный санитар-гомосексуалист был уволен из клиники — вряд ли это могло изменить решение, принятое присяжными в результате долгого судебного процесса по делу Катрин и ее так называемого изнасилования.

И потом, если заявить протест, то в лучшем случае ему удастся добиться отсрочки на день и подготовить допрос этого свидетеля. К тому же, естественно, суд может принять апелляцию и приобщить показания санитара в качества нового доказательства. Бесспорно, каждый лишний день процесса всегда приносит адвокату дополнительный доход. Но победоносный триумф Шмидта и его фирмы, связанный с победой в этом широко освещаемом средствами массовой информации процессе, принесет ему мгновенную славу, что перевешивает сотни тысяч долларов дополнительного заработка.