— Вспомни, ведь именно она первой приехала к нему в больницу, верно?

— Да, хотя это можно рассматривать и как ее обязанность.

— Кстати, ведь Тибодо нам признался, что он на самом деле никуда в пятницу не выезжал. Так что он бы и сам это мог сделать. Вдруг Ева использовала в качестве грубой физической силы его самого?

— О чем вы? Кто и откуда упал? — Клем непонимающе смотрела на нас.

Рассказав о происшествии, случившемся в пятницу в Метрополитен, я спросила, не слышала ли она прежде имя Бермудеса. Потом зашла в кабинет Лауры и взяла у нее папку с новыми пресс-релизами на криминальные темы, которые служба общественной информации каждое утро размножала и рассылала главам всех отделов. После трехдневных выходных папка оказалась довольно увесистой. В ней были собраны статьи обо всех случаях поножовщины, огнестрельных нападениях и сексуальных преступлениях, произошедших с утра пятницы.

Я просмотрела материалы, имевшие отношение к расследованию дела Грутен и потому скрепленные в одну подшивку. Воскресная «Дэйли ньюс» рядом с некрологом о Пабло Бермудесе поместила небольшую, на три абзаца, статью, где цитировался Тибодо, выражавший сожаление по поводу трагического происшествия.

— Вы его когда-нибудь видели? — спросила я Клем, показывая фотографию разбившегося рабочего, на которой он был снят вместе с женой во время отпуска в Сан-Хуане за несколько недель до своей смерти.

— Лицо как будто знакомое. — Клем взяла статью и внимательно вгляделась в снимок. — Рабочие из Метрополитен частенько появлялись у нас в подвале. Они доставляли и уносили экспонаты. Те из них, кто пообщительнее, подходили к нам, интересовались выставкой. Некоторые даже просили разрешения прийти с детьми, чтобы показать им сам процесс подготовки.

— Вы считаете, Катрина была с кем-нибудь из них знакома?

— Даже не представляю. Хотя она, в принципе, не из тех людей, которые свободно общаются с незнакомцами. Но после изнасилования Катрина не могла оставаться в подвале одна. Всегда старалась находиться с кем-то из коллег. В тех помещениях к вечеру становится довольно жутко.

«Да уж, мне тоже так показалось», — подумала я про себя.

— Как мне ответить Еве?

— Вы с ней поддерживали какие-нибудь отношения, когда работали в Музее естествознания? — спросила я.

— Не столько отношения, сколько рабочие контакты. Да, мы с ней встречались на нескольких заседаниях, я должна была отсылать ей копии своей корреспонденции по совместной выставке, но ничего личного.

— В таком случае ее можно просто поблагодарить за письмо. Сообщите ей, что ваши планы еще окончательно не определились. Кстати, может быть, ей стоит написать, что вы уже в Гренландии, если она вдруг захочет связаться с вами в Лондоне. — Я подмигнула Майку. — Похоже, она боится упоминать имена «кистоунских копов».[101] Думаю, тебе нужно бросать валять дурака и наконец серьезно заняться этим делом.