Я наклонился вперед и ткнул два пальца в его костлявую грудь:

— Ты мою семью не трогай.

Я встал и достал ключи от машины.

— Тебе нельзя садиться за руль.

— Тебе нельзя садиться за печатную машинку, но ты же садишься.

Он встал, держа меня за плечи.

— Тебя подставляют точно так же, как Барри.

— Да отпусти ты меня, мать твою.

— Дерек Бокс — это полный п…ц.

— Отпусти.

Он сел.

— Ну потом не говори, что тебя не предупреждали.

— На хер, — прошипел я, поднимаясь вверх по ступенькам, ненавидя его вместе со всеми его лживыми потрохами и вонючим миром, в котором он жил.

Шоссе М1, из Лидса на юг, обычное для семи вечера плотное движение, дождь со снегом начинает мелькать в свете моих фар.

По радио — Элвис, «Ты всегда в моих мыслях».

По скоростной полосе, бросая взгляды в зеркало заднего обзора, бросая взгляды налево, цыганский табор остался позади.

Переключая станции, избегая новостей.

Внезапно из темноты появился поворот на Кастлфорд, как грузовик, слепящий дальним светом.

Я рванул через три полосы, со всех сторон гудки и проклятия рассерженных лиц-масок, попавшихся в ловушки собственных машин.