– Ну какой же ты покладистый!

– А ты что, не был бы покладистым на моем месте?

Тибальт что-то сказал Джульетте на испанском языке, которого Романов не знал.

– Все-таки неудобно заставлять даму стоять.

И тут перед лицом Романова появилась совсем голая Джульетта. Она села напротив него на крутящийся стул на очень высокой ножке.

– Красиво, – сказал Олег.

– Жалко, что она не понимает по-русски.

– Так переведи.

Тибальт опять что-то сказал по-испански, и стул Джульетты еще немного поднялся.

– Ах, вот какой это стульчик! – изумился Романов.

– Нравится? – нежно спросил Тибальт.

– Спрашиваешь! Да, кстати, ты о чем-то хотел спросить?

– Да что спрашивать, ты же сам все знаешь.

– Друг мой, я столько всего знаю, что мы тут с голоду умрем, пока я буду рассказывать.

– Не умрем. Говори.

– Мне немного бы сузить тему.

– Хорошо, времени хоть и мало, но оно есть. И я потрачу его на рассказ кое о чем. А если быть точным, то расскажу о нас. Мы с тобой совершили короткий перелет и сейчас находимся в Перу. Теперь коротко о Перу. В этой католической стране самое строгое в мире наказание за изнасилование несовершеннолетних. От двадцати пяти лет, если повезет, до пожизненного заключения. А если еще есть отягчающие обстоятельства… Если жертва была девственницей, например, или, не дай бог, ты проделал с ней всё противоестественным способом… Или оказался женатым мужчиной, который обещал взять несчастную замуж… Да мало ли что еще… И заметь, все это относится к твоему случаю. А еще здесь прекрасные тюрьмы, в которых заключенные как мухи мрут от лихорадки, туберкулеза и голода. А сами заключенные – истинные католики, считающие педофилов отродьем Сатаны. Впрочем, так считают и охранники. Не могу с ними не согласиться. Здесь нет лживой американской демократии, и это одна из причин, почему мы здесь. О другой поговорим, когда покончим с первой. Достаточно страноведения? Ты понял меня?

– Понял-понял. Не валяй дурака, задавай вопросы.

– Олежек, ты сам решай, что сказать.

– Хорошо, можно я буду называть тебя Тибальтом?