– Матс Хедин, Стокгольмская полиция.

Я чуть не бросила трубку. Меня совершенно не интересовало, что он собирается мне сказать. Но я проглотила обиду. Так я поступаю всегда. Керстин Карлссон всегда поступает правильно. Керстин Карлссон всегда старается сделать как лучше.

– Да-да, – ответила я. – И чем же я могу помочь вам?

– У меня к вам несколько вопросов по поводу вашей дочери, Изабеллы Карлссон, – сказал он, этот Матс Хедин.

Я слышала, что он говорит. Только не понимала, чего он хочет от меня.

– Алло! – сказал он. – Вы слушаете?

– Вопросы? По поводу чего? – спросила я.

– Вы давно с ней виделись?

Куда он клонит? Чего добивается? Я уже рассказала все, что думаю о Стелле Видстранд.

– Видела ли я Изабеллу? – переспросила я. – Почему вы спрашиваете? Ясное дело, я видела ее. Я только что вернулась из Стокгольма.

– Ваша дочь объявлена пропавшей, – сказал Матс Хедин. – Ее подруга Юханна видела ее утром в прошлую пятницу. До того, как Изабелла уехала с вами в Даларну. По ее словам, Изабелла собиралась вернуться в воскресенье, четыре дня назад. Но она не приехала. Она не позвонила, связаться с ней не удалось. Юханна говорит, что пыталась связаться с вами, но безрезультатно.

– Объявлена пропавшей? – воскликнула я.

– Учитывая ваше предыдущее заявление в полицию о том, что ее преследовали, мы относимся к этому очень серьезно. Но мы должны исключить вероятность того, что она у вас.

– Нет, нет, – сказала я. – Вы все поняли неправильно. Ее здесь нет. Дочь просто проводила меня до вокзала в Стокгольме. Не знаю, что там Юханна себе вообразила.

– Так-так. А когда вы в последний раз с ней разговаривали?

– Когда прощались у поезда на вокзале. Она пошла меня провожать, я же сказала. Не хотите ли вы сказать, что с ней что-то случилось?

Некоторое время Матс Хедин молчал.

– Этого мы пока не знаем.

– Эта женщина, Стелла Видстранд. Я знаю, это она. Если с моей дочерью Изабеллой что-то случилось…

– Ну-ну, никто не говорит, что что-то случилось.