– Знакомый? – спросил он.

– Осведомитель, – сказал Симон.

– Осведомитель, – повторил Харри и увидел полицейский автомобиль, остановившийся в ожидании зеленого света по другую сторону перекрестка.

Симон повернул на запад в направлении Уллеволской больницы.

– Скажи мне, – произнес Харри, – а что это за осведомитель у Расколя в Москве, который может выследить человека в двадцатимиллионном городе… – он щелкнул пальцами, – вот так запросто? Это русская мафия?

Симон рассмеялся:

– Может, и так, если не выйти на более компетентных людей.

– КГБ?

– Если мне не изменяет память, такой организации больше не существует. – Симон засмеялся еще громче.

– Специалист по России из нашей Службы безопасности говорит, что там по-прежнему всем заправляют бывшие кагэбэшники.

Симон пожал плечами:

– Службы службами, а услуги услугами, мой друг. Ну и ответные услуги. Вот о чем речь, понимаешь.

– А я думал, речь о деньгах.

– Так я об этом и говорю, мой друг.

Харри вышел на Соргенфри-гате, а Симон отправился дальше – у него «кое-какие делишки образовались на Сагене, понимаешь».

Харри внимательно оглядел улицу. Мимо прокатил автофургон. Он попросил Тесс, кареглазую девчушку, которая разбудила его утром, сбегать на Тёйен за «Дагбладет» и «Верденс Ганг», однако ни в одной из газет не сообщалось о том, что он объявлен в розыск. Но он все равно нигде не мог появиться: или он сильно ошибался, или каждый полицейский экипаж располагал его фотографией.

Харри торопливо подошел к воротам, вставил ключ Расколя в замочную скважину и повернул его. Он постарался ничем не нарушить стоявшую в подъезде тишину. Перед дверью Астрид Монсен лежала газета. Войдя в квартиру Анны, он осторожно закрыл за собой дверь и перевел дыхание.

«Не думать о том, что тебе надо здесь найти».

В квартире стоял затхлый запах. Он прошел в гостиную. Там ничего не изменилось с тех пор, как он был тут в последний раз. В окно лился свет, высвечивая три портрета, в лучах солнца плавали пылинки. Он остановился, разглядывая картины. Искаженные лица странным образом кого-то напоминали. Он подошел к картинам и кончиками пальцев провел по сгусткам масляной краски на холстах. Если они что-то и сказали ему, он этого не понял.

Харри отправился на кухню.