— И ты хочешь его перехитрить?

— Я люблю своего сына, Кэри. Думаю, ты-то это знаешь лучше других. Но я не могу играть по правилам этого мерзавца. И потом… заложников они убивают. Они всегда убивают заложников.

До нее наконец дошло, и она зарыдала. Плечи ее вздрагивали. Она подвывала, как раненое животное. Он больше не мог сдерживаться. Лицо его сморщилось, слезы хлынули из глаз. Он оплакивал свое предательство. Он предал единственного сына. Он ненавидел себя; ему не было прощения ни в этом мире, ни в том. Не простят его ни Бог, ни люди. Ни эта женщина. Он сам, один, принял решение. С этим ему и жить теперь. А другие из-за него могут умереть.

Так они еще долго плакали вместе. Внезапно Дэггету пришло в голову, что они ведь заранее уже оплакивают Дункана. Эта мысль привела его в ужас.

Ее сигарета догорела дотла в пепельнице, превратившись в серый столбик пепла.

— Спасибо тебе, — проговорил Дэггет и сжал ее руку. Рука была почти безжизненной. Лицо изуродовано гримасой отчаяния.

Он почти физически ощущал ее горе. Да, она наверняка осуждает его.

— Ну ладно, — с трудом произнес он. — Я тебе позвоню. — И сам этому не поверил.

Он направился к двери, но в этот момент она окликнула его.

— Как… как это произошло?

— Я сам точно не знаю. — Он уже взялся за ручку двери и теперь стоял, тупо уставившись в одну точку. — Представления не имею. Во всяком случае дверь не взломана. И замок в порядке. Может, Дункан сам его впустил. Хотя вряд ли, среди ночи. В общем как-то он проник. Не знаю.

Она начала подниматься с кресла, потом тяжело опустилась обратно. И он был ей за это благодарен. Ему хотелось поскорее уйти.

— Я буду молиться за тебя, — с трудом выговорила она. — За вас обоих.

Глава тридцать третья

Глава тридцать третья

Дэггет остановил машину в нескольких кварталах от станции метро «Кольцо Дюпона». Посидел несколько минут, не снимая руки с руля. Огляделся. Лица человека в машине, стоявшей как раз напротив, через дорогу, он не мог разглядеть. Через минуту в его машине зазвонил радиотелефон; это Палмэн еще раз решил напомнить ему о размахе операции и ее важности.

Меньше чем за три часа Мамфорд и Палмэн сумели ввести в действие шестьдесят агентов, которых они поместили на каждой станции вдоль всей красной ветки и в центре тоже, там, где красная ветка смыкалась с оранжевой и голубой. Техники снабдили каждого агента коммуникационным оборудованием, так что теперь практически весь город был охвачен сетью экстренной связи. Оставались опасения, что в каких-то случаях эта связь может не сработать, в особенности в глубоких туннелях или на далеких расстояниях. В этот час, когда стрелки, отстукивая секунды, приближались к девяти, по улицам Вашингтона в четырех направлениях, обозначенных четырьмя точками на карте, мчались машины с релейными усилителями связи. Весь город в эти часы был под контролем вашингтонского регионального отделения ФБР. Руководители отделов и бригад, спецагенты, вообще все начальники и все исполнители были страшно горды тем, что в считанные часы сумели поставить весь город под контроль, опутать его коммуникационной сетью.