Ира прыснула со смеху. Она знала предысторию его отношений с ведущим. В свое время Ян отправил Маркусу Тимберу е-мейл с просьбой поднять вопрос о неясной судьбе Леони в его шоу.

«Чокнутому отказать». Этот ответ Тимбер отправил Дизелю для дальнейшей обработки. Но по недосмотру в списке получателей этого сообщения оказался и Ян.

Возможно, Ира тоже разбила бы Тимберу нос за такую резолюцию. Тем не менее в этот момент она вряд ли могла испытывать симпатию к психологу.

— Ян, вы, наверное, думаете, что я обязана вам жизнью? Разве не так? — задала она следующий вопрос. — Вы ведь явно безумно гордитесь собой? Только потому, что я не покончила с собой, а в данный момент сижу здесь.

Он начал смеяться.

— Нет. Я счастлив. И благодарен. Но не горд.

— Чепуха. Вы очень довольны собой. Думаете, что спасли мою дочь и удержали меня от самоубийства. Но мне придется, к сожалению, разочаровать вас. Вы ловки, признаю это. Уже тот факт, насколько хорошо ваши оплаченные лжезаложники дают свидетельства, доказывает ваш превосходный организаторский талант. Трудно будет привлечь эту труппу по какой-либо статье. Здесь я должна вас поздравить. Но все психотерапевтические разговоры во время захвата заложников вы можете пустить на ветер. Я так и не преодолела свою травму. Мой мир сейчас не сводится к воскресным посещениям моей дочери, которая, впрочем, по-прежнему меня игнорирует.

Ян лишь молча посмотрел на нее. Несмотря на жесткость ее слов, его зеленовато-голубые глаза излучали дружелюбное тепло.

От этого Ирино возмущение лишь возросло. Она так резко поднялась на ноги, что деревянный стул с грохотом опрокинулся и остался лежать на каменном полу.

— Вы великолепный актер, но чертовски плохой психолог. — Она обошла вокруг стола. — Десять дней назад вы бросались пустыми фразами, но ни одна из них ничего мне не дала. И что, собственно, означает эта ерунда, когда вы в студии заявили, что знаете Сару лучше, чем я думаю?

Ни говоря ни слова, Ян расстегнул пуговицу своего пиджака и достал из внутреннего кармана сложенное вдвое письмо на нескольких страницах. Он осторожно положил листки на стол, словно это был ценнейший документ.

— Что это?

— Ответ на ваш вопрос.

Ира брезгливо взяла листки, сделав при этом такое лицо, словно открыла банку с червяками. Она развернула потрепанную бумагу письма и окинула беглым взглядом первые написанные от руки строки. Потом вгляделась в них пристальнее.

— Последняя ступенька, — пояснил он.

Этого не может быть!

Ира чувствовала себя так, словно температура в комнате подскочила как минимум на десять градусов. Она хотела швырнуть письмо в лицо Яну, но силы ее покинули.