— Вы по ним скучаете?

— Конечно. Честно говоря, я никогда не уделял им достаточно времени и слишком мало о них знаю.

— Вы ведь много работали.

— Да, но пил еще больше. Меня вечно не было дома. А в те редкие периоды, когда мог взять отпуск, я отправлялся с приятелями в Вегас, играл в гольф или занимался подводной охотой на Багамах и никогда не брал с собой детей.

— Этого уже не изменишь — что было, то было.

— Да, не изменишь. Почему бы вам со мной не поехать? Мы могли бы говорить часами.

— Благодарю вас, но я не могу уехать. У меня уже выработалась некая инерция труда там, в полуподвале, ее нельзя терять.

Чуть раньше в этот же день Нейт заглянул в полуподвал.

Прогресс был налицо.

Единственный сын Фила двадцати с чем-то лет был бродягой, бросил колледж, перебрался на западное побережье.

Лора как-то проговорилась, что они понятия не имеют, где он сейчас.

— Думаете, ваше путешествие будет успешным? — спросил Фил.

— Не знаю, чего от него можно ожидать. Просто хочу обнять своих ребятишек и извиниться перед ними за то, что был плохим отцом.

— Я бы этого не делал. Они и сами знают, что вы были плохим отцом. Но поехать нужно, необходимо сделать первый шаг к ним.

— Я так позорно провалился перед своими детьми…

— Не стоит все время посыпать голову пеплом, Нейт. Вы имеете право забыть о своем прошлом. Бог уже забыл о нем. Апостол Павел убивал христиан, прежде чем стал одним из них. Всему есть прощение. Покажите своим детям, какой вы теперь.

Маленькая рыбацкая лодка отплывала от берега кормой вперед, потом развернулась и устремилась в открытое озеро.

Она была единственным пятнышком на его поверхности, и они наблюдали за ней с восторженным интересом. Нейт вспоминал Жеви и Уэлли, которые, должно быть, сейчас плывут по реке на какой-нибудь шаланде, груженной продуктами и прочими товарами. Под мерный стук мотора они углубляются в Пантанал. Жеви наверняка стоит у штурвала, а Уэлли бренчит на гитаре.

Позднее, спустя много времени после ухода Фила, Нейт, усевшись у камина, принялся сочинять новое письмо Рейчел.

Поставив дату: двадцать второе февраля, воскресенье, он написал: «Дорогая Рейчел, я только что провел отвратительную неделю с вашими братьями и сестрами».