– Мне осталось еще кое-что написать до возвращения домой, – вздохнула Анника.

– Тут я ничем не смогу тебе помочь. С наркотиками никогда не имел дела. И с наркоторговцами тоже. Твое здоровье!

Он выпил вино, закрыв глаза.

Анника немного пригубила из своего бокала. Вино показалось ей кисловатым. Она отставила стакан.

– Как идут дела? – спросила она.

– Раньше они просто стояли, а теперь покатились под гору, – ответил Рикард. – При ипотеке от покупателей требуют предоплату в пятьдесят процентов наличными, даже если получено разрешение на строительство. Такое могут себе позволить только наркобароны, и, хотя их, конечно, много, они не могут заполнить весь рынок. Цены упали, и люди выжидают, не желая пока продавать. Я уже подумывал об открытии посреднической конторы, хотел заняться арендой. Люди сейчас сдают дома и квартиры в ожидании лучших времен…

Анника прервала это словоизвержение.

– Наркобароны платят наличными? – спросила она.

– Да, чего у них в избытке, так это купюр. Ты должна написать об отмывании денег? Так вот, для того чтобы построить большой и дорогой дом, надо сделать грязные деньги чистыми.

Анника посмотрела на сидевшего перед ней человека. Собственно, удивляться тут было нечему.

– Так ты знаешь, как здесь отмывают деньги?

Рикард Мармен натянуто улыбнулся:

– К сожалению, у меня самого никогда не было грязных денег, которые надо было отмыть. Но механизмы работы денежных стиральных машин – это не тайна за семью печатями.

– Ты не расскажешь мне о них?

– Что ты хочешь знать?

Анника достала из сумки блокнот и ручку. Рикард Мармен долил вино в свой стакан.

– Они покупают только недвижимость? – спросила она.

Маклер кивнул.

– Законы с каждым годом ужесточаются. Ты уже не можешь, как раньше, пританцовывая, прийти в банк с мусорным мешком долларов. Полиция будет там прежде, чем ты успеешь сказать: «Хочу открыть счет». Банки и финансовые учреждения обязаны немедленно сообщать в полицию о таких случаях. В каждом случае надо доказать законность происхождения этих денег.

– Именно поэтому покупают дом?