– Хотя это она ее написала?

– Я перебрала все ее вещи, когда она умерла. Этой книги среди ее вещей не было.

Анника шагнула к кровати Нины и взяла книгу.

– Если это правда, то я сомневаюсь, что Астрид оставила бы ее стоять на полке. Наверное, это книга Ханнелоры.

Она кивнула в подтверждение своих слов.

– Это объясняет, как она появилась здесь. Ее нашел Давид и привез сюда.

Она перелистала страницы, взгляд ее упал на предложение «Она кружилась и плясала по Гудагордену, когда была маленьким ребенком, не знавшая греха и искушения Господа».

– Что ты вообще знаешь о том, как росла твоя мать?

Нина встала и беспокойно прошлась по комнате.

– Что вообще знают дети о своих родителях?

– Об их взрослой жизни? О жизни Астрид, Ханнелоры и твоей матери?

Нина снова села на кровать.

– До того, как я родилась, мама работала вместе с Астрид на Солнечном Берегу. Что она там делала, я не знаю.

Анника вернулась к своей кровати и бросила книгу на пол.

– Мне было три года, когда мы с мамой переехали. Я совершенно не помню Солнечный Берег. Мы остались на Тенерифе. Жили в сообществе художников. Они лепили блюдца, писали заход солнца и курили травку. Мама называла себя поэтом…

Нина осеклась и едва не рассмеялась.

– Поэт, прости господи.

– Твои братья и сестры не поехали с вами на Тенерифе? – спросила Анника.

– Они остались с Астрид в Марбелье. Да, они были уже взрослые. Филиппу двадцать два, Ивонне шестнадцать. Астрид оплатила их образование, оба стали экономистами. Я очень по ним скучала.

Нина собрала волосы в конский хвост и скрепила их резинкой.