Фатима поморщилась.

– Это был не первый раз, когда Карита Халлинг Гонсалес убирала следы. Ты знаешь, почему тебя вообще сюда пустили?

Анника покачала головой. Говорить у нее не было сил.

– Ты веришь в Бога, Анника Бенгтзон?

Она с трудом сглотнула.

– Только косвенно.

Фатима сложила руки на коленях.

– Да, вы в Швеции стали очень светскими людьми. Ты уважаешь веру других людей?

Анника кивнула.

– Можешь ли ты представить, что для меня Бог – это самое главное и важное в жизни? Важнее моих детей и семьи, важнее дома и работы?

Анника не ответила.

– Согласно моей вере, мужчине позволено иметь четырех жен. Я была первой женой моего мужа, и он взял себе вторую. Так я смотрю на мой брак. Я хорошо знаю западные порядки и обычаи, я уважаю их, поэтому вправе ожидать от тебя уважения к моим обычаям.

Анника молчала, ожидая продолжения.

– У нас с мужем рождались только девочки. Но от второй жены у него родился мальчик, Александр. Ты спасла его, дитя моего супруга, его единственного сына. Поэтому я у тебя в долгу, и поэтому я впустила тебя сюда.

– Я думала, что мусульманские женщины не выходят замуж за христианских мужчин, – заметила Нина.

Фатима удивленно посмотрела на нее:

– Давид принял ислам. Ты этого не знала?

Она встала, встали и Нина с Анникой.

– Вы переночуете здесь. Утром Аббас отвезет вас в Танжер.

Она посмотрела на Аннику: