Мысль о том, что Фергусон выйдет чистеньким, заставила кровь Сайкса вскипеть, но слова его прозвучали не гневно, а жалко.

– Это несправедливо…

– Справедливо или нет, но дело обстоит именно так. А значит, нам нужно действовать продуманно, верно?

Сайкс все еще не понимал.

– Фергусон ничего не должен узнать ни о случившемся, ни о том, что вы мне все рассказали. Поэтому я хочу, чтобы вы вели себя, как обычно, и выполняли все распоряжения Фергусона, но при этом записывали их.

Проктер встал и оперся ладонями о стол.

– Мне нужны доказательства, достаточные для того, чтобы очень крепко повязать Фергусона, дабы он не смог выпутаться. Мне нужно, чтобы дело против Фергусона было настолько громким, что замолчать его будет невозможно. Народ должен знать, что произошло.

Сайкс начал понимать. Проктер очень хотел не дать замять дело.

– И если Фергусона удастся привлечь к ответственности, я смогу забыть обо всех неосторожных поступках, которые вы совершили, – продолжал Проктер. – И не забуду людей, которые помогут в этом деле. Но я не хочу принуждать вас делать что-либо, чего вы не хотите делать.

Сайкс выпрямил спину, понимая, что он уже мог бы собрать более чем достаточно доказательств, чтобы угробить Фергусона. Это было бы здорово. Сайкс внутренне улыбнулся. Он знал, на что способен этот ловкий пройдоха Проктер. Он станет крестоносцем, который очистит ЦРУ от коррупции, покажет, что один из героев организации насквозь прогнил. Такой успех откроет ему путь наверх, и уже в ближайшие годы он сможет достичь поста директора. А что потом? Несомненно, Проктер мечтал о большем. И если он, Сайкс, сохранит присущую ему ловкость, он тоже пойдет вверх. У него был план.

– Я хочу исправить положение, – сказал он. И он действительно хотел этого.

Проктер улыбнулся.

– Отлично.

13:13 ЕАТ

Проктер вошел в номер Альвареса, и тот закрыл за ним дверь. Номер и так был невелик, а Проктер занял столько места, что он стал просто тесным.

– Как вы себя чувствуете, Антонио?