После душа, когда обезболивающее подействовало, Джули быстренько убедила ее лечь. Когда она проснулась, свет был приглушен, а ее голова лежала на плече Аша.

Лайла села. И боль мгновенно заставила окончательно проснуться.

– Аш.

– Здесь. Тебе нужна таблетка? Пора бы и принять.

– Да. Нет. Да. Который час? После полуночи. Твоя рука.

– Все в порядке.

Но несмотря на судороги боли, она потянулась, чтобы сделать свет поярче, посмотреть самой. Повязка шла от плеча до локтя.

– Все в порядке, – повторил он, когда она охнула.

– Не говори только, что это всего лишь царапина.

– Это не всего лишь царапина, но Джад клянется, что шьет не хуже бретонской монахини. Я принесу тебе таблетку, и поспи еще.

– Нет. Мне нужно вниз. Посмотреть… боже, ты так устал.

Она сжала его щеки. Глянула в измученные глаза.

– Мне нужно посмотреть самой. Осознать.

– О’кей.

Выбираясь из постели, она морщилась.

– Ох, выражение «переехал грузовик», похоже, чистая правда. Поверь, я не боюсь принимать болеутоляющее. Но мне нужны ясная голова и незатуманенные глаза. Потом мы оба примем по таблетке и отключимся.

– Договорились. Джули и Люк не уйдут, – сообщил он, когда они, поддерживая друг друга, плелись к двери. – Они в гостевой комнате.

– Хорошие друзья дороже бриллиантов. Я залила Джули слезами и признаюсь, что могу залить слезами и тебя, но пока что плакать не хочется.

Она помедлила на верхней площадке. Глянула вниз.

Все убрано. Части столика, на который приземлилась Джей, больше не валялись на полу. Они побили много керамики и стекла. И все было залито кровью. Его, ее, Джей. Ее по большей части успели вытереть.