— Энди, прости меня, но мне пришлось это сказать, потому что ситуация становится неуправляемой. Посмотри, как это происходит. Когда я ехала в такси домой, я вдруг подумала: мне нельзя говорить Энди, что я провела весь день с Биллом, мне просто нельзя…

Ее волосы, едва уловимо пахнущие жасмином, мягко касались его щеки.

— Послушай, Энди, дорогой, я люблю тебя теперь даже больше, чем когда мы только поженились. Тебя так легко любить, ты самый покладистый человек в мире. И если ты сомневаешься в моих чувствах к тебе, то в этом и моя вина. Может быть, все эти метания по вечеринкам… Милый, если тебе все это противно, можно все прекратить в одно мгновение. Ты знаешь, это возможно. О Энди…

Он обнял ее, чувствуя себя расколотым надвое. Одна часть пылала, была снова уверена и страстно желала поверить Маурин. Но была другая половина. Почему Билл Стентон попросил именно Маурин помочь ему? Билл Стентон был привлекательным холостяком, у него имелось целое стойбище подруг. Почему Маурин?

— Энди. — Жена взглянула на него. Ее глаза, находившееся так близко от него, казались огромными, зелеными, как изумруд, под густой бахромой ресниц. — Милый, мы не будем заводить этот разговор снова… если ты не против. Но теперь-то ведь все ясно, не так ли?

— Все ясно, — сказал он.

Ему стало легче, но в то же время его удивило то, как быстро она успокоилась. Она оторвалась от него и посмотрела на часы.

— О Господи, час. А Розмари будет здесь в любой момент. Пошли, милый, поговоришь со мной, пока я переодеваюсь.

Она схватила его руку, и они пошли в спальню. Он сидел на кровати, рассматривая ее, пока она сбрасывала с себя одежду. Он по-прежнему сидел и курил сигарету, когда она вышла после душа и, бросив полотенце, стала рыться, выбирая платье для вечера. Все это время она забавно и слегка разгневанно ворчала на Билла Стентона. Наконец она достала из ящика красный кожаный сундучок с драгоценностями, отперла его и вынула алмазные серьги, которые он подарил ей к помолвке, серьги, к которым, благодаря Неду, недоставало парного браслета.

Она была готова как раз к тому моменту, когда раздался звонок, и Эндрю пошел встретить Розмари Тэтчер.

Из-за того, что она училась в европейской высшей школе и была дочерью Тэтчеров, Эндрю ожидал увидеть что-то прилизанное и дорогостоящее. Он не мог бы ошибиться сильнее. Кузина Розмари была совсем молодой; одета она была как надо; ясно, что она ходила к подходящему парикмахеру и почти наверняка ее зубы были выровнены самым подходящим ортодонтом, но это было все на первый взгляд, что можно было сказать о ней. Она носила массивные очки и, несмотря на привитые хорошие манеры, которые естественно развиваются с годами у детей очень богатых людей, производила впечатление почти умилительной простоты.