Жигакс замотал головой, как будто отмахивался от мошкары, и висевшее у него на шее «ожерелье» из десятка ключей зазвенело-затренькало.

– Меня уже запирали здесь. Делали больно. Так больно…

Жигакс крепче сжал ладонями плечи и продолжил раскачиваться.

– Я все вспомнил. Ледяные ванны, электрошок. Безумие, как черный прилив, лижет мой мозг.

Голос изменился, зазвучал по-детски. Илан не знал, кто с ним сейчас говорит: Венсан Жигакс, Люка Шардон или кто-то другой. Сколько личностей борются за власть в голове этого человека? Неужели Жигакс действительно не знает, что он убийца и прикончил восемь человек?

– Можешь спуститься, я тебе ничего не сделаю. Не дури!

– Стой где стоишь! Не приближайся!

– Прошу тебя, Венсан, спускайся, давай поговорим.

– Нет, я боюсь.

– Чего? Чего или кого ты боишься?

Жигакс медленно поднялся. Ноги у него дрожали, скрюченные пальцы касались металлической страховочной сетки. Он судорожным, обезьяньим жестом почесал голову, обвел взглядом сводчатый потолок.

– Не хочу, чтобы все снова началось. Только не это. Слишком много страданий. Вам они тоже знакомы. Вам – другим кандидатам. Мы все похожи, мы – собратья по несчастью.

– О чем ты? Нас тоже держали в этой клинике?

Жигакс повернулся вполоборота. Помолчал и произнес с безысходной печалью:

– Вся ваша жизнь – театр…

Илан сделал маленький осторожный шажок вперед и заметил одежду Жигакса, сложенную в кучу за стволом пластмассового дерева. Он отвел взгляд от несуразной декорации, и в этот самый момент голый человек с воплем рухнул вниз.

57

57