— Кто дал вам брильянты? Джефферсон или Ирвинг?

— Мистер Ирвинг.

Мейсон недоверчиво взглянул на свидетельницу.

— Вы начали переписываться с обвиняемым, когда он находился в Южной Африке?

— Да.

— Вы посылали ему любовные письма?

— Это были не любовные письма.

— В них заключались признания, которые вам желательно было бы скрыть от членов суда присяжных?

— Это были глупые письма, господин адвокат. Не приписывайте им чрезмерной важности.

— Какой характер носили эти письма?

— Это были глупые письма, — повторила она.

— Их можно назвать опрометчивыми?

— Да, я бы назвала их опрометчивыми.

— Вы хотели получить их назад?

— Да. Очень.

— Чтобы получить эти письма, вы были готовы даже пойти на преступление?

— Я хотела их забрать.

— Прошу ответить на вопрос. Чтобы получить об-ратно письма, вы были готовы совершить преступление?

— Не знаю, можно ли считать преступлением мое вторжение в офис, чтобы забрать принадлежавшие мне вещи.

— Вы использовали запасной ключ, проникли в чужую контору с целью забрать какие-то вещи… Вам не известно, что подобные действия являются нарушением закона?