Первый удар пришелся по стеклу как раз рядом с ней, второй по крыше автомобиля, и его сразу же обступили люди, которые прижимали лица к стеклам, кричали и размахивали сжатыми кулаками.

Фрида резко повернулась и уставилась на нее.

– Снимаешь? Здесь? Ты с ума сошла? Это мусульмане, их нельзя фотографировать.

Анника выронила камеру, словно обожглась о нее. Шум усиливался, удары посыпались градом.

– О боже, – сказала Фрида, – только бы они не перевернули машину…

Автомобиль трясся. Анника вцепилась в сиденье обеими руками, камера с грохотом свалилась на пол. Кто-то пытался открыть дверь «тойоты», колеса скользили боком по глине.

– Включи первую, – скомандовал Халениус. – Давай медленно вперед.

– Нельзя! – крикнула Фрида. – Я наеду на них!

– Они расступятся, – сказал Халениус. – Трогай осторожно.

Улица была забита ослами, людьми и тележками, но Фрида сделала, как ей сказали, медленно тронула машину, погудела, включила зажигание и нажала на газ, толпа последовала за ними, пыталась открыть двери и кричала, но Фрида упрямо продолжала ехать.

– Там впереди справа находится Аль-Хабиб! – крикнула она. – Нам туда.

– Езжай дальше, – велел Халениус.

Анника наклонилась вперед и спрятала лицо в ладонях.

И все ведь из-за нее.

Внезапно шум прекратился, люди отстали, а под колесами снова оказался асфальт. Фрида переключилась на вторую скорость. Анника видела, как дрожали ее руки, а глаза блестели от слез.

– Что мы делаем сейчас? – спросила Фрида тихо.

– Я не знаю, – ответил Халениус. – Действительно не знаю.

– Но куда мне ехать?

Он обхватил голову руками.

– Не знаю. Я просто ходил на курсы. Этого не было в учебнике.