Она открыла глаза и уставилась на большого леопарда. Прошло несколько секунд, прежде чем до нее дошло, что перед ней статуя.

– Привет, – сказал Халениус и провел рукой по ее мокрым волосам. – Мы на месте.

Она села и огляделась, пытаясь различить что-то в окружавшей их темноте. Среди тропических растений кое-где пробивался свет. Он исходил из старинного дома со стеклянной верандой, представшего ее взору.

– Извини, – сказал Халениус. – Я зря взял тебя с собой.

– Где мы?

– В «Саду кофе» Карен Бликсен. На ее старой ферме, здесь отель сейчас. Я знаю Бонни, его владельца. Возьмешь мою сумку, а я позабочусь об этом?

Он показал на баулы с долларами.

– Где Фрида?

– Организует номера для нас, потом уедет домой.

Анника вышла из машины и резко остановилась на полушаге.

– Аэропорт! – сказала она. – Нам же надо нанять самолет!

– Все сделано, – успокоил ее Халениус и поставил сумки с деньгами на землю, их ручки заскрипели. – Мы договорились с одним знакомым Фриды.

Анника подняла сумку Халениуса. Она почти ничего не весила.

Они вошли в старый дом, который с таким же успехом мог находиться в Сёдерманланде или в Эстерлёне: темный паркет «елочкой» на полу, покрашенные в белый цвет стены, веранда с разноцветными стеклами.

– Карен Бликсен жила здесь? – прошептала Анника.

– Это, собственно, дом ее босса, но она жила здесь подолгу тоже, – сказал Халениус и исчез куда-то, повернув налево.

Воздух за окнами был сырой, там царила непроглядная тьма.

Она стояла посередине комнаты и таращилась на старинный клавесин у одной из стен. Его клавиши стали коричневыми от времени, как давно не чищенные зубы. Она протянула вперед руку, чтобы послушать, как он звучит, но остановила пальцы в воздухе в нескольких сантиметрах от инструмента. Хотела ли она, собственно, знать это? Могла ли даже предположить, какие мелодии прятались внутри? Может, там не было ничего, кроме криков и стенаний?

Халениус появился из внутренних помещений со старинным ключом в кулаке.