Джейн — которую на Карбайн-стрит все знают как Жирную Джейн — бредет в ванную и берет пузырек с таблетками «Оксиконтина», которые папа пьет против боли в спине. Открывает. Их там тридцать — наверное, более чем достаточно. Она пьет их по пять штук, запивая молоком, заедая шоколадным печеньем с зефиром. В голове кружится. Я сажусь на диету, думает Джейн. На долгую-долгую диету.

Правильно, говорит ей голос из «Заппита», и тут у тебя все будет по-честному, да, Джейн?

Девушка пьет последние пять штук. Пытается взять «Заппит», но пальцы уже не могут удержать тонкий прибор. Да и какая разница? Она в таком состоянии все равно не поймает ни одной быстрой розовой рыбки. Лучше посмотреть в окно, где снег кутает землю в белый саван.

Все, хватит, никакой «жирной скотобазы», думает она — и когда она теряет сознание, то чувствует облегчение.

21

Прежде чем ехать в Герц, Ходжес резко заворачивает на «джипе» Джерома на повороте перед «Хилтоном» рядом с аэропортом.

— Это что, место, где держат свидетелей? Вот это?

Ходжес говорит:

— Поскольку в моем распоряжении безопасного жилища нет, то пусть будет вот это. Зарегистрирую тебя под своей фамилией. Заходишь, замыкаешься и перед телевизором ждешь, пока все закончится.

— И повязку поменяй! — напоминает Холли.

Фредди не обращает на эти слова внимания. Она сосредоточена на Ходжесе.

— А насколько большие неприятности меня будут ждать, когда все закончится?

— Не знаю, и сейчас мне некогда с тобой это обсуждать.

— Ну хоть в номер что-то заказать можно? — Красные глаза Фредди слегка блестят. — Мне почти не больно, но что-то резко на хавчик пробивает.

— Не в чем себе не отказывай, — отвечает Ходжес.

Джером добавляет: